- 1974 год -
"Одиножды один"
В этом фильме режиссёра Г. Полоки мог сниматься Владимир Высоцкий. Не утвердили, снялся Н. Караченцов. Но всё-таки эта картина входит в фильмографию Высоцкого, поскольку там звучат его песни (музыку к ним написал композитор Э. Хагагортян).
Конечно, Высоцкий был огорчён запрещением сниматься в фильме. Это был уже второй раз, когда ему не разрешили сниматься у Г. Полоки (сам режиссёр считает, что чиновники, ведавшие советским искусством, противились его сотрудничеству с Высоцким. Возможно, что и так, но не забудем, что практически любое утверждение Высоцкого на роль проходило с огромным трудом), а фильм "Интервенция", хоть и был снят, да лежал на полке.
"Дорогой Гена! – писал Высоцкий Полоке. – Я огорчён только тем, что мы снова не работаем вместе. Я всё подстроил под это, но... се ля ви. Комитето сильнее нас. Уже я перестроился. Но в следующий раз мы ещё повоюем. Впрочем, песни-то мы успели всобачить".*177
Высоцкий сконцентрировался на работе над песнями для фильма, которая тоже протекала не гладко: хоть и успели "всобачить" песни, но ещё приходилось повоевать в разных кабинетах.
"Помню, как принёс он в главную редакцию "Ленфильма" тексты песен на утверждение, – вспоминал Г. Полока. – Редакторы выступали осторожно, но один из них, пользующийся репутацией знатока поэтической технологии, со снисходительным апломбом указав Высоцкому на несовершенство и корявость его стихов, дал несколько конкретных рекомендаций, которые всем показались убедительными. Тогда Высоцкий вынул из папки черновик и сказал:
"Вот посмотрите и убедитесь. С того, что вы мне предлагаете, я начинал – и получились гладкие, хорошо отполированные, никого не задевающие стишата. Корявость и жаргон возникли как результат, как моя собственная интонация, прорыв к моему слушателю..." И добавил: "По-другому я делать не буду!""*178
Иногда, впрочем, Высоцкий был готов идти на уступки, – но только когда того требовали интересы картины. Так было и в работе над песнями для "Одиножды один".
"Работая над песней для кино, он понимал, что она является составной частью фильма, и готов был заменять слова и даже фразы, поэтому часто в скобках писал синонимы или варианты отдельных слов или строк. Причём, окончательный выбор зачастую доверял режиссёру; конечно, только в тех случаях, если между ними существовало проверенное временем доверие", – отмечает Г. Полока.*179
Как пример сказанному – строки из процитированного выше письма: "В студенческой песне тебе полная свобода, можешь марать, перекомпоновывать и т. д."*180
"Кроме того, он готов был на изменения в тех случаях, когда имел дело с выдающимися исполнителями, – продолжает рассказ Г. Полока. – Убедительный пример тому – "Песня Вани", написанная им для моей картины "Одиножды один", которую должен был исполнять такой уникальный артист как Папанов. Последний куплет выглядел в его рукописи так:
Дескать, мир да любовь вам, да хлеба на стол,
Чтоб согласье по дому ходило.
Ну а он даже ухом в ответ не повёл –
Вроде, так и положено было...
(и забило меня, зазнобило!)"*181
В этой картине Высоцкий обратился к жанру, в котором практически не работал ранее – подражание фольклору. В таком ключе писались лишь частушки для несостоявшегося при жизни Высоцкого спектакля "Живой" в Театре на Таганке. Теперь снова пришлось "взяться за старое".
"В картине "Одиножды один" по сценарию кроме оригинальных песен предполагалось много народных обрядовых, а также частушек. Высоцкий категорически возражал против прямого использования этнографического песенного материала, на котором настаивала редактура. Стремясь к стилистическому единству, он и на этот раз остался верен себе. Он решил писать фольклорные песни сам. Началось изучение сборников русских народных песен, многочасовые прослушивания этнографических записей в консерватории, бесконечные беседы со специалистами и исполнителями. Причём это происходило аврально, без передышки. С упорством и жадной настойчивостью, так свойственной Высоцкому. Постепенно он начал импровизировать, на ходу сочиняя припевки, частушки, приговорки, причём настолько точно по стилю и языку, что этнографы не могли поверить, что всё это не подлинные народные вещи, а – сочинённые им.
Так возникла "Свадебная встречная песня", "Песня свата", "Частушки невесты", "Венчальная отцу". Все эти его замечательные сочинения обладали всеми достоинствами подлинной народной песни, и вместе с тем в них ощущался неповторимый аромат его интонации, этакой образной заострённости. К сожалению, и на этот раз повторилась история, уже имевшая место на картине "Один из нас" (предыдущий фильм Г. Полоки, в который Высоцкий также не был утверждён, – М. Ц.): после многократного редактирования от всех этих песен в картине осталась малая часть, причём по одному куплету от каждого номера".*182
Тяжёлая работа Высоцкого привела к почти нулевому результату. И как апофеоз – рецензия на фильм: "Как пародия "блатного" жаргона это ещё сошло бы. Но ведь под эту, с позволения сказать, "фронтовую" песню (речь идёт о песне "Я полмира почти через злые бои...", – М. Ц.) обливаются слезами положительные герои фильма! Плачут! И даже просят спеть ещё! И даже подпевать пытаются!"*183
Владимир Высоцкий снова не вписался в рамки социалистического реализма, по законам которого жёны советских солдат всегда – и безо всяких исключений! – ждали их, не позволяя себе "ничего такого"...
"Воздухоплаватель"
О том, что Высоцкий должен был сниматься в этой картине, я впервые узнал из воспоминаний оператора фильма А. Чечулина. Его беседа с высоцковедом Б. Акимовым была опубликована в 45-м сборнике "Белорусские страницы" (Минск, 2006 г.).
По воспоминаниям А. Чечулина, в конце мая того года Высоцкий был на "Ленфильме". Н. Трощенко и А. Вехотко, снимавшие картину, предложили ему небольшую роль, но по какой-то причине сняться он не смог, о чём режиссёры потом весьма сожалели.
Как оказалось, оператор запомнил события с точностью до наоборот: роль была большая, а снимать Высоцкого режиссёры (по крайней мере, один из них) не хотели, о чём мне откровенно сказал А. Вехотко в телефонной беседе, состоявшейся 30 декабря 2006 г.:
"Володя хотел сниматься у нас в роли одного из первых русских авиаторов Льва Макаровича Мациевича. Мы с ним разговаривали на эту тему, но потом я ему сказал: "Володя, ты знаешь, я даже пробовать тебя не буду, потому что ты должен понять простую вещь. Мациевич был аристократ, а у тебя всё-таки этого нет. Ты меня, Володенька, извини". В результате я пригласил на эту роль другого актёра, а с Володей мы так и расстались".
Снова на гастролях
С 5 по 31 октября 1974 года "Таганка" в четвёртый раз за девять лет приехала с гастролями в Ленинград. Для Высоцкого гастроли начались... с аварии.
"4 октября. Высоцкий попал в аварию за семьдесят километров от Ленинграда. Перевернулся. Сам, слава Богу, ничего – бок машины помят", – записала в дневнике актриса Театра на Таганке А. Демидова.*184
Как я уже писал в главе, посвящённой гастролям 1972 года, если не публика, то, во всяком случае, ленинградская критика "Таганкой" пресытилась. За всё время гастролей (почти месяц!) в городской прессе появилась единственная рецензия, да и та – в многотиражке! Остальные газеты на визит одного из самых известных московских театров не откликнулись ни единой строкой. Даже о том, какие спектакли привезли москвичи, – а ленинградцам показывали девять спектаклей, – можно узнать лишь слушая фонограммы выступлений Высоцкого.
"Мы здесь на гастролях вот уже две недели. Скоро они заканчиваются. В этот раз мы привезли несколько новых названий, которых не было в прошлые приезды. Это – "Тартюф"; это – "Товарищ, верь!" по произведениям Пушкина, письмам его, по воспоминаниям; и это спектакль "Деревянные кони" по повестям вашего ленинградского писателя Можаева. Вот эти три названия новых, а остальное всё прежнее, но, однако, ленинградцы и прежнее тоже хотят смотреть. Так что у нас дела хорошие, мы план выполняем".*185
Действительно, публика хотела смотреть и "прежнее", и в первую очередь это относилось к спектаклю "Гамлет". Единственная рецензия в ленинградской прессе посвящена именно этой постановке. Точнее, разбору исполнения роли Гамлета Владимиром Высоцким.
"О Гамлете Высоцкого много спорили, спорят и сейчас. Но не будем ломать копья в критических турнирах, отыскивая порядковое место нового Гамлета в шеренге признанных знаменитостей. Не будем сравнивать манеру игры Высоцкого с полюбившимся зрителям образами, созданными нашими соотечественниками Самойловым, Фрейндлихом, Смоктуновским.
– необходимо.
С чем же вышел на подмостки этот Гамлет, какую душевную боль он поведал миру?
И здесь есть повод порассуждать, насколько удалось Владимиру Высоцкому передать психологическую структуру образа, открыть в нём новые оттенки, разобраться в лихорадочной, импульсной работе ума и сердца мятущегося принца.
..."Сверхзадачу" актёр увидел в том, чтобы в тревогах, сомнениях и страданиях Гамлета зрители уловили отзвук собственных сомнений и тревог.
Рисунок роли Гамлета у Высоцкого прост и одновременно сложен своей простотой. Он не похож на воинствующего рыцаря Лоуренса Оливье, гармоничного, прекрасного силой и благородством чувств Гамлета – Гилгуда. В его эмоциональной палитре нет такого многообразия эмоциональных красок, какие находил для своего героя Иннокентий Смоктуновский.
отнюдь не богатырских плечах.
... Он не был готов к этому подвигу, но выбор судьбы пал именно на него. И в борьбе за нравственные ценности человека ярко раскрывается новый Гамлет – честный, свободный гражданин Дании, и глубокий зрелый актёр Владимир Высоцкий. Произошло слияние образа и исполнителя в единое целое – в спектакле немыслим другой актёр в роли Гамлета".*186
Отличная, зрелая, очень точная рецензия! И как жаль, что остальные ленинградские газеты промолчали.
В гостях у Вениамина Баснера
Жизненные пути Владимира Высоцкого и Вениамина Баснера, композитора, автора знаменитых песен "На безымянной высоте", "С чего начинается Родина", "Берёзовый сок", пересекались нечасто. Два раза Баснер должен был писать музыку к кинофильмам, в которые планировались песни Высоцкого, и оба раза уходил из картины после того, как руководители советского киноискусства волевым решением изгоняли оттуда песни.
"Морских ворот", но до "Стрел Робин Гуда" (фильмов, о которых идёт речь выше).
"Тогда мы уже были с ним в таких приятельских, добрых отношениях. Мы всегда радовались, когда видели друг друга. И вот он говорит:
"Наш театр едет на гастроли в Ленинград. Веня, ты знаешь, я не хочу там жить в гостинице, приедет Марина. Ты бы не мог нам устроить путёвку в Дом творчества композиторов?"
"Володя, какой разговор. Конечно, я могу это сделать. Проблемы с местами бывают только в летнее время. Володя, можешь считать, что путёвка у тебя есть".
Время было осеннее, октябрь, по-моему. Я приехал в Ленинград, написал заявление с просьбой дать коттедж для моей жены. Всё оформил и позвонил Володе, а сам уехал куда-то в командировку на постановку балета или ещё чего-то. Потом я вернулся.
Высоцкий жил там во время гастролей. А у меня в Репино есть своя собственная дача, на которой я живу постоянно, потому что обожаю там работать. Значит, приезжаю я из командировки, а моя жена рассказывает:
"Ты знаешь, что произошло? Я сижу дома, так сказать, маюсь. Вдруг звонок по телефону. Говорит Марина. Какая такая Марина? (А всё дело в том, что я забыл жену предупредить обо всём этом деле). Она говорит так вежливо: это Марина Влади. (Тогда она подумала, что её разыгрывают.) Вот Ваш муж сказал моему мужу, что если мне будет скучно, то я могу позвонить по этому телефону. Тогда я предложила встретиться у магазина, узнав, в каком коттедже она живёт".
В общем, они встретились и провели у нас на даче прекрасный вечер. На другой день приехал я. И когда она снова позвонила утром, то подошёл к телефону я и предложил подвезти её к нам. А Володя подъедет после спектакля. То есть, я связался с ним и предупредил, что Марина у нас.
Был у нас чудный вечер. И Володя, и Марина были очень скромными. Мы послушали музыку – Марина привезла две своих пластинки с русскими песнями. Затем я поставил свою музыку из кинофильма "Морские ворота". Ей очень понравилась одна мелодия. Она даже попросила меня, чтобы я написал такую песню.
– подъехал Володя. У него было прекрасное настроение. Мы его отогрели, напоили чаем. Было нам хорошо, тепло и уютно.
Затем Володя взял гитару и стал петь. Я включил магнитофон на запись. Но, к сожалению, записанная плёнка куда-то исчезла, я уже обыскал весь дом – никаких следов. Он тогда, кстати, пел только что написанные песни для Швейцера в "Бегство мистера Мак-Кинли". Это очень известная песня. После этого он спел "Что за дом..." Это меня потрясло всего. Это совершенно новая песня. Потом мы попросили спеть "Коней". Я уже знал эту песню, и он её пел.
В завершение они предложили съездить к ним. Мы все сели в его шикарную машину и поехали в их коттедж. Марина достала баночное пиво, которое привезла с собой. Володя даже пива в рот не взял, но он любил смотреть, как при нём люди пили. И вот когда я накачался довольно изрядно, он очень радовался, видя меня таким весёленьким. Мы от них ушли далеко заполночь. Домой он нас привёз где-то часам к четырём утра. Всю ночь продолжались бесконечные разговоры – он был таким заводным. Это был один из самых незабываемых вечеров в моей жизни".*187
В гостях у Фёдора Абрамова
Внимательные читатели, конечно, заметили оговорку Высоцкого в выступлении в "Гипрошахте", отрывок из которого я цитировал выше: спектакль "Деревянные кони" сделан, конечно же, по повестям не Б. Можаева, а Ф. Абрамова.
"Последняя охота: повести и рассказы" с дарственной надписью: "Артисту и поэту Владимиру Высоцкому, голосом и словом которого кричит время. Ф. Абрамов. 28 ноября 1974 г. Мой привет милой и очаровательной Марине, которую я полюбил ещё на экране. 28.10.74 г."*188
Тут уже очевидна ошибка писателя: одну книгу, допустим, можно надписать дважды, но более ранняя дата никак не может появиться под более поздней. Вывод отсюда следует простой: книга надписана и подарена в день посещения Высоцким Ф. Абрамова. Точная дата, судя по всему, – 28 октября 1974 года.
А вот и точный адрес: 3-я линия Васильевского острова, д. 58 кв. 7. Эту информацию приводит журналист В. Желтов в публикации в газете "Час пик".
"Где-то в октябре 74-го (теперь мы уже знаем дату, – М. Ц.) несколько таганцев (В. Высоцкий, И. Бортник, В. Золотухин, З. Славина, Э. Левина) во время гастролей театра побывали у писателя дома.
Во время застолья Людмила Владимировна (Крутикова-Абрамова, жена Ф. Абрамова, – М. Ц.) включила магнитофон-кассетник: "Я старалась записывать только песни. Кто ж знал, что и наши застольные разговоры могут иметь ценность! Да и не было у нас ещё такого достатка, чтоб кассеты на разговоры тратить, и кассеты тогда в дефиците были..."*189
"Были у нас дома артисты из Театра на Таганке, был с ними Высоцкий. Сидели за столом, Высоцкий пел. Может быть, пели и другие артисты, я сейчас не помню. Мы тогда были наивными, ничего не записывали, ничего не сохраняли. Фёдор Александрович в тот день подарил Высоцкому свою книгу и надписал её.
Дома у нас это была единственная встреча Фёдора Александровича с Высоцким, но мы встречались с ним и во время спектаклей, и на праздновании десятилетнего юбилея "Таганки" в Москве, и когда "Деревянные кони" ставились. У Высоцкого есть стихи, где упоминаются "Деревянные кони" (строки из песни, посвящённой Ю. Любимову: "Скачи, цыган, на "Деревянных конях",// Гони коней, спасибо, что живой!" – М. Ц.).*190
С писателем-фантастом Аркадием Стругацким Высоцкого в течение нескольких лет связывали очень тёплые дружеские отношения. С его братом Борисом контакты были значительно более редкими. Тем не менее, они общались, и я попросил Бориса Натановича рассказать об этом.
"М. Ц. – Когда и как Вы познакомились с Высоцким?
Б. С. – По-моему, это было где-то в середине 70-х, в Москве. Высоцкий пригласил нас на "Таганку" (кажется, это был "Галилей"), а после спектакля мы поехали к нему домой, где собралось человек тридцать народу – пили чай, и Высоцкий пел. Тогда я впервые услышал "Парус" и попросил у него разрешения использовать слегка изменённый текст "Подводной лодки" в нашей повести "Гадкие лебеди". Выяснилось, что Высоцкий уже дал такое разрешение раньше Аркадию Натановичу.
– В своё время на Вашего брата произвели большое впечатление песни Высоцкого "Вы мне не поверите и просто не поймёте..." и "В далёком созвездии Тау Кита..." (эта информация из воспоминаний Людмилы Абрамовой). Хотелось бы знать Ваше мнение об этих песнях. Действительно ли Высоцкий глубоко проник здесь в жанр космической фантастики?
Б. С. – Господи, да какое тут "глубокое проникновение"! Просто славные пародии на самые избитые сюжеты космической фантастики, нашей и американской. Остроумные и смешные.
М. Ц. – Какое Ваше мнение о прозе Высоцкого? Считаете ли Вы, что у него был потенциал достигнуть определённых высот в прозе?
Б. С. – Не берусь судить. Но, по-моему, он был таким сильным поэтом, что о прозе просто нечего говорить.
М. Ц. – В Ленинграде Вы тоже встречались?
– В Ленинграде (думаю, что это было в 1974 году) Высоцкий пригласил меня на "Десять дней", а потом приходил ко мне в гости. Была небольшая компания моих друзей. Пили (опять же) только чай. Высоцкий всё рвался у каких-нибудь соседей по лестнице "стрельнуть" гитару и попеть. Но я эти порывы пресёк, потому что мне было интересно поговорить с ним, а не послушать его песни, которые я и так знал наизусть. Проговорили часа два, наверное. Главным образом, о Космосе, о пришельцах и прочей уфологии. Высоцкий очень этим всем интересовался и был даже, пожалуй, знатоком. Впрочем, деталей беседы я не помню – всё-таки тридцать лет прошло.
М. Ц. – Кроме Ленинграда и Москвы, Вы ещё где-то виделись с Высоцким?
Б. С. – Нет, только в Москве и в Ленинграде.
М. Ц. – Ваши впечатления от Высоцкого-собеседника?
Б. С. – Обаятелен. С прекрасным чувством юмора. Быстрая реакция. Живое воображение. Всё – как и следует ожидать.
– Были ли у Вас планы совместных работ с Высоцким в кино?
Б. С. – Нет, никаких. Но мы с огромным удовольствием использовали его песенку "О несчастных лесных жителях" в нашей "Сказке о Тройке". Ему понравилось.
М. Ц. – Сохранились ли у Вас автографы Высоцкого, совместные фото?
Б. С. – Увы, нет.
М. Ц. – Если возможно, – несколько слов о взаимоотношениях Вашего брата с Высоцким. Получается так: был Высоцкий женат на Абрамовой – Аркадий Натанович приходил к ним в дом. Не стало Абрамовой, не стало в числе друзей Высоцкого Стругацкого. Так выходит по мемуарной литературе. Но так ли это на самом деле?
– Я не знаю никаких деталей. Мы никогда с ним не говорили об этом. Знаю только, что довольно долго Аркадий Натанович дружил с Высоцкими, что называется, "домами", а потом почему-то разошлись. Так что – никаких комментариев".*191
В редакции журнала "Аврора"
Информации об этом выступлении таганских артистов не много. "26 октября. После спектакля на машине Высоцкого (как сельди в бочке) помчались в редакцию "Авроры". Какое-то пустое ночное помещение. Филатов читал свои пародии, Высоцкий пел, Ваня (Дыховичный, – М. Ц.) пел, Валера (Золотухин, – М. Ц.) пел, я, слава Богу, промолчала. На всех нас сделали шаржи", – отметила в дневнике А. Демидова, и добавила: "Потом вышел номер журнала "Аврора", где были напечатаны пародии Филатова и шаржи на всех нас. Высоцкий очень похож".*192
М. Беломлинский. Дружеский шарж на Владимира Высоцкого.
Автором шаржей был художник Михаил Беломлинский, живущий ныне в Нью-Йорке. О посещении Высоцким редакции мне рассказала его супруга писательница В. Платова:
"Миша тогда работал в журнале "Аврора", я там тоже печаталась. И вот в "Авроре" была встреча с Высоцким, на которой мы присутствовали. Володя пел в этот вечер, много, щедро пел, а Миша его рисовал и один рисунок Высоцкому очень понравился.
После этого Володя пригласил нас в театр, в это время "Таганка" была на гастролях в Ленинграде. Мы зашли за кулисы, поболтали, Володя захотел подписать рисунок.
– Надпиши для нашей дочки, – попросил Миша.
Володя написал: "Юле Беломлинской. Добра!" А потом Володя попросил сделать копию этого рисунка, и Миша его просьбу выполнил".*193
Именно в "Авроре" почти прошла в печать подборка стихов Высоцкого. Не вышло... И даже помощь уважаемого писателя Ф. Абрамова не помогла. Это произошло в 1975 году, так что речь об этом впереди.
Из дневника А. Демидовой: "8 октября 1974 г. ... Утром репетиция "Гамлета". Пристройка к новой сцене. Репетируют, в основном, свет и занавес, как самое главное. После репетиции большой когортой во главе с Любимовым поехали на телевидение. Там то же, что и всегда".*194
Насчёт "всегда" – некоторое преувеличение, поскольку не так уж часто "Таганку" приглашали на телевидение (точнее, до Ленинграда такое случалось только однажды – в том же 1974 году на гастролях в Вильнюсе), но, в общем, понятно, что хотела сказать актриса. "Около двух часов плохой импровизации", – записала она после выступления "Таганки" на вильнюсском телевидении. Похоже, премьерша "Таганки" не могла спокойно пережить, что в этих передачах в центре внимания была не она, а другие актёры. Впрочем, суждение моё, безусловно, субъективное и к нашей теме напрямую не относящееся.
У Высоцкого появилась одна из немногих в его жизни возможностей выступить по телевидению. Нельзя, конечно, сказать, что вся передача была затеяна ради него, но понятно, что ленинградцы, при всём уважении к труппе "Таганки", более всего рассчитывали услышать Высоцкого. Понимал это и главный режиссёр Ю. Любимов, и организаторы передачи, поэтому больше всего времени предоставили ему. Высоцкий спел три своих песни – "Мы вращаем Землю", "Балладу о короткой шее" и "Диалог у телевизора", а также "Песню акына" на стихи А. Вознесенского и прочитал его же стихотворение "Провала прошу, провала..."
Осталась фонограмма того вечера, но, к сожалению, в видеозаписи сохранился лишь фрагмент исполнения Высоцким песни "Диалог у телевизора".
На сегодняшний день известно о девяти сольных концертах Высоцкого в октябре 1974 г. в Ленинграде (возможно, пока мы не располагаем всей полнотой информации). Ещё один состоялся в Гатчине и три – в Павловске. Кроме того, Высоцкий вместе с другими актёрами "Таганки" выступал в Ленинградском дворце работников искусств.
Этот концерт должен был состояться 15 октября, но был перенесён на 26-е. (В моей коллекции хранится пригласительный билет на это выступление таганских артистов, так что информация точная.) О том концерте и о роли Высоцкого в его жизни с благодарностью вспоминал Л. Филатов:
"В 75-м году он впервые прочитал мои пародии, и в этом же году в Ленинграде на гастролях был вечер театра в Ленинградском ВТО. (Здесь неточность: гастроли, как мы знаем, были в 1974-м, – М. Ц.) Он меня вытащил, выкинул на сцену с этими пародиями, просто выволок. Я говорю: "Да я не могу, я не привык ещё... Я могу это так, в застолье. Да потом – претензия на смешное... Это страшно читать, а вдруг это будет не смешно..." Владимир взял и просто объявил. И тогда я вышел, совершенно оглушённый, потому что когда действительно твоё, авторское, это очень страшно. И когда я прочитал и был действительно успех, и были действительно аплодисменты, он говорит: "Ну вот, понял, что я тебе говорил? Слушай меня всегда, Володя тебе никогда плохого не пожелает".*195
На сцене актового зала ВАМИ. Ленинград, 10.10.1974 г. Фото О. Грязнова, из архива Э. Крейнина
но никогда не было, чтобы Высоцкий на двух выступлениях пел абсолютно разные песни! (Лишь одна песня – "Сон мне снится – вот те на!..." звучала в обоих выступлениях.) Похоже, для Высоцкого было далеко не всё равно, что подумают о нём студенты.
С успехом и, вроде бы, без проблем были организованы и проведены концерты в "Гипрошахте", НПО "Вектор". 10 октября состоялось выступление в ВАМИ. Это было уже пятое выступление Высоцкого в этой организации, начиная с 1967 года – сотрудники института явно выиграли от того, что Э. Крейнин находился с Высоцким в дружеских отношениях!
13 октября Высоцкий пел в ЛИЯФе, 21-го он выступал в "Энергосетьпроекте", 25-го – в Доме учёных, 26-го – в больнице им. Г. Чудновского (последняя дата может быть неверна – ведь в этот день был ещё и спектакль, и выступление таганских актёров в журнале "Аврора", и концерт в ВТО).
Павловск, 17.10.1974 г.
Три концерта (по другим данным – два) состоялись в Павловске в промежутке между 12 и 17 октября. Об одном вечере после концерта рассказал мне организатор нескольких ленинградских выступлений Высоцкого М. Орлов:
"Мы возвращались с какого-то концерта, не помню уже, то ли из Павловска, то ли из Пушкина. (В городе Пушкин Высоцкий в 1974 г. не выступал, – М. Ц.) Ехали в Ленинград, чтобы отвезти Высоцкого в "Асторию". Кстати, Вам, возможно, интересно будет знать, что в "Астории" Высоцкий останавливался всегда в пятнадцатом номере.
Мы были втроём, с нами был ещё Саша Белов, знаменитый баскетболист ленинградского "Спартака". До Ленинграда можно добраться разными путями, но мы почему-то поехали через Колпино. Там в центре есть большой сквер, в котором стоял памятник Ленину.
Было уже поздно: двенадцать часов или начало первого, пусто уже совершенно было. Мы ехали мимо этого сквера, где никого уже не было, и вдруг Володя спросил:
– А что это за сквер?
Мы ему сказали, и тут он спел нам под гитару стихотворение Межирова "Мы под Колпино скопом стоим, артиллерия бьёт по своим..." Прекрасно спел, я больше никогда этого в его исполнении не слышал. Видимо, он хорошо знал межировскую поэзию. Я только гораздо позднее узнал от Вени Смехова, что Высоцкий с Межировым были в прекрасных отношениях".*196
"Домен". О том, как проходил концерт, и что произошло дальше, мне рассказала организатор того выступления И. Спивакова:
"Концерт был необыкновенный! Никто не мог поверить, что здесь у нас, на режимном предприятии, выступает Высоцкий. Была сделана фонограмма концерта. Там есть один момент, по которому можно отличить её. Там зал не прямоугольный, а немножко по дуге идёт. Поэтому Высоцкий у микрофона сказал, что он не может подстроиться, не понимает, как ему надо встать".
Действительно, на записи слышны слова Высоцкого, которые только теперь делаются окончательно понятными: "Какой-то странный зал, я никак не могу встать. Он какой-то... полукругом. Как приноровиться, где центр – не поймёшь".*197
"На следующий день или через день у меня в кабинете раздаётся звонок. Звонит начальник первого отдела: "Ирина Владимировна, Вы могли бы ко мне зайти?" – продолжает свой рассказ И. Спивакова. – Я к нему вхожу, и он говорит: "Я бы хотел с Вами поговорить о Высоцком. Откуда Вы его знаете?"
"А о чём Вы разговариваете с Высоцким?" Я ещё не включаюсь, не понимаю, в чём проблема, и о чём вообще идёт речь. Я говорю: "Ну, о чём... "Как дела?" – "А у тебя?" Такие поверхностные разговоры". И тут он вдруг говорит: "А Вы знаете, что у него жена француженка, Марина Влади?" И тут я, наконец, поняла, в чём дело! Я поняла, что он-то этого не знал, когда давал разрешение на выступление Высоцкого у нас!
Я даже рассмеялась, говорю: "А Вы этого не знали?" Он отвечает: "Ну конечно, я не знал!" И тут до меня дошло, что его куда-то вызвали, просветили, кто у Высоцкого жена, и получил начальник за этот концерт по первое число!
Ленинград, НИИ ''Домен'', 15.10.1974 г. Фото О. Трубского
Тут я ему начала говорить, что хоть предприятие у нас режимное, но ведь Владимир у нас нигде не был. Мы подъехали на машине, прошли через вахту. Заведующая парткабинетом спустилась вниз, мы подошли к лифту, нас подняли прямо в партком. Там мы побыли десять минут, затем нам сказали, что в зале всё готово, мы опять сели в лифт и поднялись на последний этаж. После концерта мы точно так же на лифте спустились. Но кто там будет разбираться? Пропустил Высоцкого на режимное предприятие – получи по заслугам!"*198
"ленинградский адрес":
"Я сегодня был на такой экспозиции буддизма в Казанском музее (явная оговорка: Высоцкий, конечно, имел в виду Казанский собор, – М. Ц.) и сразу вспомнил несколько своих старых песен, которые этому делу посвящены".
На этом концерте Высоцкий был в отличном настроении. Обычно он не разрешал фотографировать себя во время выступлений, но, как сказал мне О. Трубский, сделавший шестнадцать снимков Высоцкого, в данном случае было иначе. По воспоминаниям О. Трубского, Высоцкий в беседе держался очень демократично и против фотографирования не возражал.
177. Письмо Г. Полоке, июль 1974 г. Цит. по ж. "Советская библиография", 1989 г., № 4.
178. Г. Полока. "Последняя песня" в кн. "Владимир Высоцкий в кино", Москва, 1989 г., стр. 193-194.
179. Там же, стр. 192.
180. Из письма Г. Полоке, июль 1974 г. Цит. по ж. "Советская библиография", 1989 г., № 4.
"Последняя песня" в кн. "Владимир Высоцкий в кино", Москва, 1989 г., стр. 192-193.
182. Там же, стр. 196-197.
183. Е. Бауман. "Закачался некрашенный пол..." в ж. "Советский экран", 1975 г., № 18, стр. 12-13.
184. А. Демидова. "Владимир Высоцкий, каким знаю и люблю", Москва, 1989 г., стр. 108.
185. Цит. по фонограмме выступления в "Гипрошахт", вторая половина октября 1974 г.
"И кончился Шекспир, который – классика?" в газ. "За коммунизм", Ленинград, 24.10.1974 г.
187. В. Баснер. "Моя работа с Высоцким" в сб. "Белорусские страницы", вып. 8, 2002 г., стр. 42-44.
188. Цит. по ж. "Вагант", Москва, 1992 г., № 1 (26), стр. 9.
189. В. Желтов. "25 января Владимиру Высоцкому исполнилось бы 60 лет" в газ. "Час пик", Санкт-Петербург, № 2 (3), 21.01.1998 г., стр. 5.
190. Цит. по фонограмме беседы от 25.03.2006 г.
192. А. Демидова. "Владимир Высоцкий, каким знаю и люблю", Москва, 1989 г., стр. 109.
193. Цит. по фонограмме беседы от 14.10.1995 г.
194. А. Демидова. "Владимир Высоцкий, каким помню и люблю", Москва, 1989 г., стр. 108.
195. Цит. по кн. "Живая жизнь", сост. В. Перевозчиков, Москва, 1988 г., стр. 193-194.
197. Цит. по фонограмме концерта в НИИ "Домен" 15 октября 1974 г.
198. Цит. по фонограмме беседы от 4.03.2006 г.