Высоцкий на Таганке: Сборник статей (Составитель С. Никулин)
Гаевский В.: Гамлет

Гамлет

"Гамлет" в постановке Ю. Любимова лишь отдаленно связан с театральной традицией "Ренессанс". Но это и не псевдосовременный Шекспир вне культуры и стиля. Любимов поставил трагедию в рваном плаще - и одновременно он создал трагический театр светотени. Рембрандтова светотень - такой же строительный материал спектакля, как грубо сколоченный портал, грубо побеленный задник, грубо связанный занавес. Мизансцены спектакля напоминают офорт, а персонажи - точно зыбкие графические силуэты. Когда веревочные сплетения занавеса освещаются снизу, они похожи на неповторимый Рембрандтов штрих. А сам световой треугольник - Рембрандтов свет не извне, а изнутри, колеблющийся свет души, колеблющийся свет истины. Имея в виду тему спектакля, этот свет можно назвать колеблющимся светом судьбы. Гамлет на Таганке - перед трагическим выбором достойного или жалкого конца, более широкого выбора - быть или не быть - ему не дано (поэтому знаменитый монолог и не становится центром спектакля). Он должен умереть как мышь, а умирает как рыцарь. В спектакле показана и дохлая мышь, и очень красивая сцена поединка. Путь Гамлета - из безобразия к красоте, из мышеловки к дуэли, из мышиной возни к открытому бою. Гамлет на Таганке - человек, за которым охотится безобразная смерть. Он побеждает ее красивым выпадом рапиры. 

Высоцкий на Таганке: Сборник статей (Составитель С. Никулин) Гаевский В.: Гамлет

По внешним признакам "Гамлет" Любимова - театр улицы; по структуре, по сути - театр поэта. В спектакле почти отсутствует традиционный, реальный и явственный ренессансный фон. В нем нет устойчивых, осязаемых планировок. Спектакль - поток импровизированных сцен, намеченных вчерне, приблизительно и виртуозно-поспешно. Игра одним-единственным занавесом наполняет пустое пространство множеством воображаемых картин, иллюзорных, чисто ассоциативных подобий. Мы видим то корабельный парус, то тронный зал. На миг открываются увлекательные возможности театральных шуток. На миг возникают чарующие возможности гармонии, влюбленности, счастливой судьбы: Гамлет-мальчик в семейном кругу, Офелия на качелях. Любимов ставит трагедию-черновик и ставит трагедию жизни, которой не суждено - не хватит времени - быть переписанной набело. Жизнь Гамлета, каким его играет актер, - вся из проб, из начал, из обрывков. Драматург на один день, любовник на один вечер и, может быть, студент на один семестр. Могущественные стимулы человеческого существования - любовь, слава, совершенствование души - захватывают его ненадолго. Чем же заполнена эта жизнь? Остро ощущаемым позором. Юноша в джинсах, который мечется и изводит себя, который бьется головой об стенку, кричит на мать и чуть ли не избивает невесту,- не безумец, не скандалист, но невольник чести. Любимов поставил трагедию, в которой все подчинено одному - властной потребности Гамлетовой души смыть позор с себя и со всего, что вокруг. Но есть в этом портрете еще одна, может быть, самая важная черта, может быть, самая драматическая подробность.

Режиссерскому мышлению Ю. Любимова чужды традиционно-фундаментальные представления об историзме. В спектакле не конкретноисторическая, но метафорическая среда. Действие "Гамлета" на Таганке происходит не в эпоху Возрождения, как в спектаклях 30-х годов, и не в средние века, как в новейших постановках, а ночью. Ночь здесь реальное обстоятельство времени и обобщенное условие бытия. Ночью происходят тайные встречи, король принимает доносы и замышляет преступления. Ночь - сообщница узурпаторов, захвативших власть, но она также сообщница Гамлета, его тайная и надежная подруга. Театр играет трагедию человека, который обречен жить и умереть ночью. Глухая тоска по недоступности дня - лирический подтекст роли. Мысли Гамлета - мрачные, ночные мысли. Дело Гамлета - мрачное, ночное дело. Его ночная совесть чиста, но, умирая, он думает о будущем, он мучим иной, человеческой совестью, и эти слова заключительного монолога, шекспировские и пастернаковские слова, может быть, лучшее и, безусловно, самое трагическое, что есть у исполнителя главной роли и в изобретательной режиссуре спектакля. 

Высоцкий на Таганке: Сборник статей (Составитель С. Никулин) Гаевский В.: Гамлет

- не дать себя поглотить, не перестать различать черное и белое, не стать тенью. Таковы условия игры. Они объясняют многое в Гамлете Высоцкого, необычном по внешнему облику, необычном по манере речи.

Голос Высоцкого как инструмент: он задает тон спектаклю. У него тон агрессивной и беззащитной естественности. И у него обертон - неслыханной, необычайной судьбы. Это Шекспир, ставший понятным и близким,- и все-таки таинственный, непостижимый Шекспир. В роли Высоцкого понятны внутренние мотивы и таинствен внутренний свет. "Я один, все тонет в фарисействе",- поет он в отчаянии пастернаковские стихи. И заканчивает горестно-спокойно: "Жизнь прожить - не поле перейти". "Жизнь прожить" в Эльсиноре - значит жить у опасной черты: здесь легко дать себя убить и еще легче самому стать убийцей. Роль по-особому драматична оттого, что Гамлет Высоцкого - очень юный Гамлет. Гамлет Пола Скофилда был юноша со стариковскими бороздами на лице. Гамлет Высоцкого - юноша без единой морщинки. Спектакль застигает его с гитарой в руках, на пороге беспечных лет, в стороне от больших трагических судеб. Высоцкий играет юношу на войне, драму юности, принесенной в жертву. Этот обаятельный молодой человек создан для песен и любви, а должен отражать и наносить удары. Смертельные удары он получает от близких людей и сам разит близких людей без разбору. Какой мрачный демон завладевает его музыкальной душой? Рок античных трагедий? Зло шекспировских или романтических драм? Агрессивная воля современных социальнопсихологических пьес? Ни то, ни другое, ни третье. Гамлет Высоцкого не фатальный герой, не злодей и не сверхчеловек. Это юноша в мышеловке. После слепых вспышек яростной страсти ему не хочется жить, в своей хриплой ярости и в своей молчаливой тоске он обезоруживающе человечен. Чем лучше, чем трагичнее играет актер, тем меньше он похож на трагика архаического или модернистского стиля. Театральным и книжным людям этого не понять. Впрочем, в мышеловке, куда Гамлет попал, спектаклей не ставят и книг не пишут. 

Высоцкий на Таганке: Сборник статей (Составитель С. Никулин) Гаевский В.: Гамлет

Выбор Высоцкого на роль Гамлета - счастливый и точный выбор. Прошлые роли - бунтарей и скандалистов - бросают на него дополнительный свет. Гамлет в спектакле на Таганке - ославленный Гамлет. Его окружают не только предательство, но и дурная молва. Ему нельзя рассчитывать на понимание, не то что на солидарность. Гамлет Высоцкого ведет войну не на жизнь, а на смерть, а эльсинорский свет приходит в ужас от его манер и не может простить Гамлету его гитары. Будь он похож на виттенбергского студента или на балетного принца, Эльсинор принял бы его с восторгом. В спектакле показано, как с Гамлетом говорят по-хорошему, и как с ним говорят строго, и как ему втолковывают по-дружески, и как внушают официально. Дания в Театре на Таганке не столько тюрьма, сколько исправительный дом. Однако Гамлет Высоцкого неисправим. Неисправимость человека в некотором возвышенном смысле слова - постоянная тема Высоцкого. (Высоцкий в ранних ролях играл и другой, сниженный, антипоэтический вариант этой темы). Лучшие роли его - Галилей, которого не исправила инквизиция; Хлопуша, которого не исправила каторга; юноша-поэт, которого не исправила война. Лучший эпизод роли - монолог о жизни, произнесенный чтецом, необычайный голос которого не сумело исправить училище и не захотел исправлять театр. Голос Высоцкого - неисправленный голос уличного певца. А душа его - почти судорожно напряженная душа поэта. Высоцкий читает стихи так, точно стоит на краю обрыва. Он запрокидывает голову, кажется, он упадет. Высоцкий играет иссякающую энергию души, которая взметнулась чудесным усилием и вот-вот сорвется кубарем вниз. Высоцкий играет тот миг, когда душа еще ликует, наполненная славой своего взлета, и когда она скорбит, предчувствуя боль и позор своего падения. Монологи Высоцкого обрываются на полуслове, как рвущаяся звучащая струна. Сама поэзия для Высоцкого не холодное ремесло, но срыв, срыв вниз или вверх, срыв в бездну или в бессмертие. Но более всего поэтические монологи Высоцкого - сны. Это сны, ставшие явью, ставшие словом. Гамлет Высоцкого говорит о своих снах с загадочной полуулыбкой. Кажется, он одержим снами. Может быть, и еще кто-то в Эльсиноре видит похожие сны, но только Гамлет задумал осуществить их. Что для других сон, то для него цель жизни. Гамлет Высоцкого не хочет допустить, чтобы свобода и возмездие оставались несбыточными ночными мечтами. Он слишком горд, чтобы лишь в мечтах быть свободным и смелым. Эльсинорская ночь, рождающая людей- призраков, должна была - наперекор себе - создать подобного противника, подобного антагониста. Это мечтатель в образе человека страшных дел. Это юноша, почти мальчик, ставший не по-юношески недоверчивым и жестоким. Замечательная черта его - холодный, презрительный ум. Высоцкий играет изнуряющую бдительность рассудка, страх внезапных затмений ума. "Гамлет" у Высоцкого - интеллектуальная драма, где в драматической ситуации оказывается не идея, но сам интеллект. В решающие миги жизни Гамлет Высоцкого перестает слушать свой ум. В эти мгновения он весь - юношеский порыв, неостановимый юношеский натиск. 

Высоцкий на Таганке: Сборник статей (Составитель С. Никулин) Гаевский В.: Гамлет

Он платит презрением и тем, и другим. "Я один, все тонет в фарисействе",- означает гордый мотив избранничества. Это холодный приговор всем людям Эльсинора. Когда Офелия потянулась к Гамлету - Высоцкому, он не поверил и ей. Высоцкий играет юношу, который услышал призыв судьбы, но призыв любви услышать не захотел. Или уже не смог услышать.

"Гамлет" на Таганке - эпизод большой театральной игры, а может быть, эпилог большой театральной драмы. Это отклик не на сомнительные постановки сомнительных режиссеров, а на великие постановки режиссеров гениальных. Их было два, легендарных неудачника русской театральной шекспирианы; один из них был поставлен с купюрами, другой не был поставлен вовсе. Сохранились лишь легенды о короле и королеве в золотой парче и о Гамлете-отце и Гамлете-сыне в серебряных кольчугах. Золотой "Гамлет" Гордона Крэга, серебряный "Гамлет" Всеволода Мейерхольда. С каким чувством те "Гамлеты" в золоте и серебре глядят на нынешнего "Гамлета" в джинсах? Узнают ли они друг друга? Спектакли Крэга и Мейерхольда - избыточной красоты. В спектакле Любимова избытка эстетики нет, на сцене подлинная земля, лишь золотистые Рембрандтовы миражи вспыхивают в лучах света, лишь серебряные мечи висят на грубо побеленной стене. Шекспировский спектакль Любимова включает в себя и бедность, и некрасоту, в нем драматически остро обыгрывается отчужденность Гамлетова Эльсинора от мира большой красоты, отчужденность от Ренессанса. Но тот мир не забыт, он присутствует здесь незримо. В графике мизансцен, в деталях реквизита - след цветущей культуры. Можно сказать, что прошлое театра - и в данном случае прошлое "Гамлета"- вошло в спектакль не как стиль, но как память. 

Высоцкий на Таганке: Сборник статей (Составитель С. Никулин) Гаевский В.: Гамлет

начинается, мы слышим последнюю его песню и его первый, поначалу неуверенный монолог. Гамлет Любимова, беззаботный гуляка, ставший мстителем за отца, мятежником и поэтом, вытеснил из спектакля привычный образ виттенбергского гуманиста. Как и "Добрый человек из Сезуана", "Гамлет" на Таганке - реальная история, трагедия и вместе с тем притча. "Гамлет" на Таганке - трагическая притча о подлинном человеке, который должен прийти не из светлого Виттенберга, но из самой эльсинорской тьмы.

Раздел сайта: