Владимир Высоцкий - смерть или убийство?
25 июля исполняется ровно 35 лет со дня смерти Владимира Высоцкого, поэта, актера, народную популярность которого впору измерять световыми годами и астрономическими парсеками. Книги о нем выходят с регулярностью электричек. Каждый автор старается найти новый ракурс и новые подробности бурной жизни звезды времен заката СССР. Последняя из вышедших – «Марина Влади и Высоцкий. Француженка и бард» Федора Раззакова. Автор пытается понять, что стало причиной смерти поэта - преступная халатность друзей и знакомых врачей или злой умысел? «КП» публикует отрывки из книги.
Конец июня 1980-го не принес ни Высоцкому, ни его друзьям никакого успокоения. Высоцкий пил, иной раз мог вылить бутылку водки в фужер и залпом его осушить, ссорился с друзьями, которые пытались хоть как-то отвадить его от выпивки.
Последние три недели жизни Высоцкого прошли для него как в угаре. Теперь это был уже полутруп: безвольный, истеричный. требуя очередную дозу… вел себя безобразно: швырял книги, перевернул вещи вверх дном в поисках наркотика.
Федотов (врач и приятель – прим. КП) достал Высоцкому очередную дозу наркотика… в последний раз. Перед этим Федотов провел беседу с Высоцким и объяснил ему, что можно выйти из зависимости, перейдя на алкоголь… Высоцкий с этим согласился и на следующий день, досмотрев торжественное открытие в Москве 22- х летних Олимпийских игр, сорвался в запой. Есть масса свидетельств того, что именно он (Федотов) в первую очередь и не хотел, чтобы Высоцкого забрали в больницу.
20 июля
Высоцкого навестил его сын Аркадий. Он в те дни поступал на физтех, у него неудачно складывались экзамены (две четверки), и он хотел попросить помощи у отца. Но та встреча оставила у парня не самые приятные впечатления: «Я сразу понял, что он действительно сейчас не в состоянии разговаривать… На нем была рубашка с коротким рукавом, и в общем было видно, что дело там не только в алкоголе... Потом стал делать себе какие-то уколы — на коробках было написано что-то вроде «седуксена»... Он не мог попасть... Все это было ужасно... Ужасно. …я стал звонить всем, чтобы хоть кто-то пришел! Не помню, что сказали Смехов и Золотухин, но приехать они отказались...».
…по словам Оксаны (Афанасьевой - Ред.), Высоцкий в те дни заявил ей, что хочет порвать с женой и даже написал ей прощальные стихи: «Лед надо мною — надломись и тресни! Я весь в поту, как пахарь от сохи. Вернусь к тебе, как корабли из песни, Все помня, даже старые стихи. Мне меньше полувека — сорок с лишним. Я жив, двенадцать лет тобой храним. Мне есть что спеть, представ перед Всевышним, Мне есть чем оправдаться перед ним».
Федотов и Янклович заехали в Институт имени Склифосовского, где Федотов попросил у врача Леонида Сульповара хлоралгидрат для Высоцкого — видимо, получение препарата легальным путем должно было обеспечить алиби Федотову. Это довольно токсичное лекарство назначают при перевозбуждениях, однако оно противопоказано больным с нарушениями функций печени и почек, а также при заболеваниях сердечно-сосудистой системы. У Высоцкого эти болезни были. Сульповар отказался выдавать лекарство. Однако просителям удалось-таки уговорить…
«С одной стороны, он (Федотов) колол успокаивающее, снотворное, а с другой — вводил тонизирующие препараты. Он делал настолько странные вещи, что даже я удивлялась: — По-моему, происходит разлад нервной системы, — ведь ей непонятно, какую команду выполнять: не то отдыхать, не то бодрствовать… — Да нет, — говорил Толя, — это специально так… Он как бы отдыхает, и в то же время он — в тонусе…».
Ночью 23 июля
Высоцкий должен был замолчать навсегда, но этого не случилось. Причем по случайности. Дело в том, что сосед Высоцкого по подъезду Валерий Нисанов (он жил двумя этажами выше — на десятом) тоже не доверял Федотову. Поэтому вечером 23 июля он позвонил все тому же врачу Склифа Сульповару и попросил его приехать к Высоцкому. Тот согласился и взял с собой еще и Станислава Щербакова. Именно эти двое и предотвратили в тот день возможное убийство Высоцкого. Вот как об этом вспоминает Щербаков: «Когда мы узнали, в каких дозах и в каких смесях хлоралгидрат будет применяться, мы с Леней стали на дыбы! Решили сами поехать на Малую Грузинскую. Реанимобиль был на вызове, мы сели в такси. Приезжаем, открывает дверь какая-то девушка. На диване под одеялом лежит человек… Это был Федотов — тогда я в первый раз с ним столкнулся…».
это должен был свидетель — Оксана Афанасьева, та самая девушка, которая открыла нежданным гостям дверь. Именно такая ситуация и произойдет два дня спустя, когда Высоцкий все же умрет.
«видим: Высоцкий в асфикции — Федотов накачал его большими дозами всяких седативов. Он лежал практически без рефлексов… У него уже заваливается язык!.. видим, что дело очень плохо. Но ведь и Федотов — реаниматолог-профессионал! Я даже не знаю, как это назвать — это не просто халатность или безграмотность!.. Мы пытались у него узнать: что он делает, по какой схеме… Федотов не очень-то распространялся, но мы поняли, что от промедола он хочет перейти к седативным препаратам — седуксен, реланиум, хлоралгидрат… В общем, через всю «седативу», минуя наркотики. Но это неправильная позиция! И теперь абсолютно ясно, что Высоцкого просто «проспали».
Наступила роковая ночь с 24 на 25 июля 1980 года. В свидетельстве о смерти записали:
«Смерть наступила в результате острой сердечной недостаточности, которая развилась на фоне абстинентного синдрома...».
Рассказывает Марина Влади: «В четыре часа утра двадцать пятого июля я просыпаюсь в поту, зажигаю свет, сажусь на кровати. На подушке — красный след, я раздавила огромного комара. Я не отрываясь смотрю на подушку… Проходит довольно много времени, и, когда звонит телефон, я знаю, что услышу... «Володя умер».