Печатается с разрешения автора
Публикуется впервые - 19.10.2012 г. (дополнена 22.10.2012 г.)
Оригинал статьи находится по адресу: http://v-vysotsky.com/statji/2012/Poslednij_parad/text.html
Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2012)
"Последний парад"
"А вот зачем Плучек поставил "Последний парад" А. Штейна, этого не компенсируешь достоинствами пьесы, ибо таковых не имеется. Плучек объясняет: "Меня уговорили ставить "Последний парад", уверяя, что зритель жаждет комедии. Вот и дождался. Тем не менее, какая-то польза от этого дела была, я выиграл возможность поставить то, что я хочу, что мне дорого и интересно, – а именно "Безумный день, или Женитьбу Фигаро"", – писала театральный критик Нина Велехова.*1
Валентин Плучек
Справедливости ради стоит сказать, что это не единственное объяснение, которое дал главный режиссёр московского театра Сатиры Валентин Плучек по поводу выбора пьесы:
"У меня было два соображения, почему я поставил "Последний парад". Первое: я всю войну провёл на действующем Северном флоте. Я – моряк. Осталась моя любовь к флоту. Поэтому я ставил Штейна. Штейн тоже был на флоте, но на Балтийском.
... А второе соображение – потому что центральный персонаж, написанный Штейном, капитан Сенежин, – эта роль очень ложилась на Папанова, актёра, который может сделать это хорошо".*2
К тому же вряд ли можно сказать, что пьеса А. Штейна была напрочь лишена достоинств. В 1968-1969 гг., помимо театра Сатиры, её поставили в Ленинграде, Иркутске, Рыбинске, Ногинске, Сарове... Возможно, этот список, составленный почитателем творчества Высоцкого из штата Нью-Йорк (США) Виталием Рыбиным, и не полон, но и в таком виде он выглядит солидно.
Из этого списка нас, почитателей Владимира Высоцкого, интересуют спектакли в московском театре Сатиры и в ленинградском театре имени Ленсовета, поскольку в тех постановках использовались песни Владимира Высоцкого. (Возможно, они использовались и в каких-то других постановках этой пьесы, но на данный момент мне об этом ничего не известно.)
О том, что "Последний парад" ставился в Ленинграде, я впервые узнал из публикации дневников Л. Путиевской, жены А. Штейна:
"19 мая (1968 г., – М. Ц.). "Сатира" начала репетиции "Последнего парада". Завтра начинает Владимиров в Ленинграде".*3 (Владимиров был главным режиссёром Театра им. Ленсовета, – М. Ц.)
Долгое время более ничего о ленинградской постановке я не знал. Олег Окулевич, исполнитель роли Шомполова, являющейся одной из главных в пьесе, поразился моему вопросу:
"Я там играл? Совершенно не помню! Песни Высоцкого там, кажется, были, но не помню, какие именно. К работе над спектаклем Высоцкого не привлекали, и в театр он не приезжал, это точно".*4
– артист Ленинградского театра имени Ленсовета, исполнитель роли радиожурналиста Марича:
"Это был, в общем, проходной спектакль, он не был "ударным", как у нас говорят. Это был один из трёх спектаклей, которые в те времена театр должен был поставить в течение года. Помню, что в главной роли был Цибин, которого уже нет в живых. Вот, собственно, и всё.
М. Ц. – А какие песни Высоцкого были включены в постановку, не помните?
А. Р. – Одну помню. "Корабли постоят и ложатся на курс..." Эта песня была лейтмотивом спектакля. Я Вам так скажу... В 1968 году у Высоцкого не было такой неимоверной славы. Тогда он был в ряду других бардов, не очень обласканных властью. То, что в этом спектакле были песни Высоцкого, это был, скорее, шаг диссидентский. Начальство морщилось: "Ну зачем вы это сделали?" Наш театр тогда был в числе необласканных и только начинал своё восхождение к известности. Владимиров, постановщик спектакля, делал начальству назло. Он был тогда весёлым и оппозиционно настроенным человеком, поэтому он хотел позлить власть, так песни Высоцкого попали в спектакль.
М. Ц. – Как Вы считаете, помог ли разрешению включить песни Высоцкого в постановку вашего театра тот факт, что они уже были включены в спектакль театра Сатиры?
А. Р. – Нет, наш спектакль был абсолютно независимый. У меня даже впечатление было, что мы его поставили первыми. Я не помню хронологию, это можно посмотреть, но мне кажется, что мы поставили его первыми (это не так: официальная премьера в театре Сатиры состоялась 9 октября 1968 г., а премьера в театре имени Ленсовета – 30 декабря того же года, – М. Ц.), поэтому оглядываться на московский спектакль мы не могли. Я могу точно сказать, что Владимиров московского спектакля не видел.
М. Ц. – Во время работы над спектаклем Высоцкий не приезжал в театр?
А. Р. – Нет, Высоцкий не приезжал. Его никто и не звал. Надо же смотреть в контексте времени. Он не был тогда такой фигурой, как сейчас.
М. Ц. – Вы сказали, что спектакль оказался проходным. Значит, как я понимаю, шёл он недолго?
А. Р. – Да, он особым успехом не пользовался. Видимо, там был неточно найден жанр – то ли это комедия, то ли это драма... Он как-то застрял между жанрами, и публика не очень понимала, что это такое".*5
не пришло.
Иное дело – в Москве. При постановке В. Плучеком спектакля в театре Сатиры Высоцкий очень активно участвовал в работе над песнями. Ну, или, во всяком случае, так мы привыкли думать...
В немалой степени способствовал появлению такой точки зрения сам Высоцкий, неоднократно рассказывавший на выступлениях об использовании его песен в "Последнем параде".
"И вот пригласили меня в спектакль московского театра Сатиры "Последний парад" написать несколько песен, желая сохранить моё авторство, моё присутствие. Долго ломали голову, как это сделать. Сначала Папанов звал меня всё время в театр, чтоб я его учил, как петь. Пытался хрипеть, как я, кричать, и так далее. Ну, ничего у него особенно из этого не вышло. Ну и потом мы договорились... Это смешно – учить Папанова, как сделать песню смешной... И он стал это делать в спектакле, как он может. На мой взгляд, – достойно и очень интересно".*6
С небольшими вариациями эту преамбулу к звучавшей в спектакле песне "Утренняя гимнастика" Высоцкий повторял очень часто. Из неё определённо следовало, что Высоцкий бывал в театре Сатиры, принимал участие в обсуждениях сцен и вариантов использования его песен. То есть, участие Высоцкого в работе выглядело достаточно значительным, чтобы начать собирать об этом информацию.
"Библиотеке "Ваганта"". С изучения тех материалов я и начал.
"В 1968 году знаменитый драматург Александр Петрович Штейн принёс Валентину Николаевичу Плучеку пьесу, комедию с морской тематикой, и привёл с собой Володю Высоцкого. Видимо, у него была задумка или договорённость с Валентином Николаевичем, – рассказывал народный артист России Михаил Державин. – Александр Петрович, видимо, хотел показать песни морской направленности, которые были в репертуаре у Володи.
Это прослушивание, или показ, проходил в интимной обстановке где-то наверху в кабинете, меня там не было, но после этого наш композитор и дирижёр Анатолий Кремер сказал: "Володя Высоцкий принёс прекрасные песни. Они, по-моему, будут органичны в нашем спектакле".*7
М. Державин достаточно подробно рассказал о работе над спектаклем, но при этом сказал: "На репетициях я его (Высоцкого, – М. Ц.) не видел, хотя, возможно, он где-нибудь тихонечко, благодаря своей скромности и деликатности, сидел и слушал".*8
Через много лет в беседе со мной М. Державин немного сместил акценты появления Высоцкого в театре Сатиры.
"Мы все любили Володю, Валентин Николаевич (Плучек, – М. Ц.), в том числе. Он сделал такую акцию – взял и пригласил Высоцкого в спектакль по пьесе Александра Петровича Штейна. Я деталей этого не знаю".
То есть, получалось, что уже не драматург, а режиссёр пригласил Высоцкого. Причём, по мнению М. Державина, особых трудностей с утверждением песен Высоцкого у В. Плучека не было.
Роман Ткачук в роли Шомполова, Анатолий Папанов в роли Сенежина и Михаил Державин в роли Марича в спектакле ''Последний парад''.
"Я думаю, особых проблем не было. Иначе б не звучало там таких хороших песен. Сказали б в Управлении культуры: "Не надо этого!" – и не было бы. А так на всех программках и на афишах спектакля, которые сохранились и висят у нас в театре, стоит фамилия Володи Высоцкого.
В "Последнем параде" Анатолий Дмитриевич Папанов, Роман Ткачук и я играли трёх героев. Папанов был в главной роли, Ткачук играл механика, а я – журналиста по фамилии Марич. Там мы втроём пели песню про зарядку:
Не спешите – три-четыре...
А потом я один пел песню "На север вылетаю из Одессы". Там у Володи была строка про стюардессу – "доступная, как весь гражданский флот". Люди из Главреперткома попросили "доступная" заменить на "надёжная".
Володя был на премьере и на банкете. Там он мне сказал по поводу этой песни: "Мишка, поёшь лучше, чем я!" Отвесил мне такой комплимент..."*9
Всё-таки, видимо, первоначальное мнение М. Державина о том, как песни Высоцкого оказались в спектакле, было верным. Это подтверждает и композитор Анатолий Кремер:
"Я, будучи музыкальным руководителем спектакля, должен был подобрать музыкальные номера, разучить с артистами, а там, где чего-то не хватает, дописать сам музыку. Но Валентин Николаевич Плучек на самом первом этапе сказал, что вот, мол, Александр Петрович Штейн рекомендует и хочет, и это его условие, чтобы в спектакле были песни Высоцкого".*10
"Конечно, Штейн не ставил мне никаких условий относительно песен Высоцкого, – сказал В. Плучек. – Это была его идея, которую я сразу одобрил, хотя я в то время Высоцкого мало знал, так, кое-что слышал: он тогда не был так популярен.
Тогда было принято правильное решение: не надо искать профессиональных композиторов, искать песни для флота и о флоте, а взять Высоцкого, у которого всегда было настоящее "мясо"".*11
"Песни Высоцкого в спектакль предложил Штейн, – сказал мне А. Кремер. – Это было прямо как условие его. (Заметим, что через 20 лет, прошедших после интервью, опубликованного в "Библиотеке "Ваганта"", композитор продолжает настаивать на том, что это было именно условие драматурга, – М. Ц.) Это он очень деликатно, но решительно высказал Валентину Николаевичу и мне. Плучек против не был, и потом как-то увлёкся этим. Вот так и вошли в спектакль песни Высоцкого. Пару-тройку раз Володя приходил в театр, мы беседовали, я слушал его пожелания. И, в общем, всё было хорошо".*12
Обратим внимание: ни А. Кремер, ни В. Плучек ни словом не обмолвились о том, как "ломали голову" относительно использования песен Высоцкого в спектакле...
"Корабли постоят...", А. Кремер замечает:
"Эта песня была как лирический дуэт с оркестром. Она была совершенно по-другому сделана. По-моему, Высоцкий сначала даже был не очень доволен, что она приняла совершенно другой характер.
... Песню "Гимнастика" исполняли Папанов, Державин и Ткачук. Причём это было поставлено балетмейстером: они делали упражнения и пели песню, тоже с оркестром. Было впечатление, что сначала и это не понравилось Высоцкому: он привык к определённому стилю исполнения".*13
То есть, нравилось автору или нет, но песни в спектакле звучали так, как хотели композитор и главный режиссёр. Вероятно, единственное, что мог сделать в этих условиях Высоцкий, так это забрать свои песни, но вряд ли такой вариант даже приходил ему в голову.
"У Володи всегда одна гитара и его голос – причём очень специфический голос, который нельзя ни заменить, ни подменить, а здесь – театр... Володя не возражал и был очень рад – всё-таки музыка его прошла в Академическом театре. Это важно было для него или, по меньшей мере, приятно", – сказал мне А. Кремер.*14
"Утренняя гимнастика".
"Значит, они каким-то образом хотели, чтобы звучал мой голос в театре, и чтобы показать, что там всё-таки мои вещи. Значит, нашли они очень простую форму, а именно: значит, включался там... ну вы знаете, если кто-то видел, там речь идёт о том, что возвращаются моряки, вечером они встретились после шестимесячной разлуки с друзьями, выпили сильно, утром встали, головы у них, конечно, болят у всех. Вот. Но они решают не похмеляться, а включают радио. Вот оно говорит: "Передаём утреннюю гимнастику!" А дальше, вместо гимнастических упражнений, поётся вот эта песня, которую я вам спою, "Утренняя гимнастика". Поётся она моим голосом, и под неё трое взрослых людей в тельняшках, как полосатые черти, значит, Папанов, Державин и Ткачук, делают всевозможные физические упражнения, значит, бегают по сцене и после этого, естественно, создаётся очень резкий комедийный эффект в спектакле".*15
Михаил Державин и Анатолий Папанов в спектакле по пьесе А. Штейна ''Последний парад'' на сцене Московского академического театра Сатиры.
На самом деле, "если кто-то видел", то и моряки не встречаются после шестимесячной разлуки, и голос Высоцкого из радиоприёмника не звучит, а поют её упомянутые им артисты театра Сатиры. Зачем понадобилось Высоцкому искажать действительность?
Мне думается, причина могла заключаться в том, что с 1975 года он часто выступал от общества "Знание". Разумеется, выступления продолжали оставаться сольными концертами Высоцкого, но назывались теперь они иначе: официально Высоцкий не пел, а читал лекцию на тему "Музыка и поэзия в театре и кино", иллюстрируя сказанное песнями. И вот для того, чтобы дать пример использования песни в спектакле, ему пришлось слегка покривить душой...
не бывал и, не исключено, никогда не видел постановки "Последнего парада".
Видимо, здесь же следует сказать ещё об одной неточности в изложении Высоцкого. Правда, в фонограммах она встречается только один раз, но, тем не менее, специалисты эти слова Высоцкого хорошо знают:
"В спектакле московского театра Сатиры "Последний парад" я написал несколько песен. Причём, когда я писал их, я имел в виду уже людей, которые их будут исполнять. Например, Анатолий Папанов. Я для него специально, зная его характер – я с ним снимался много – я, значит, для него написал какую-то песню. Ещё для Новикова написал песню, ещё для кого-то..."*16
На самом деле песни написаны не для постановки театра Сатиры, а для пьесы. Высоцкий написал их за несколько месяцев до того, как В. Плучек начал работу над "Последним парадом", поэтому он просто не мог знать, кого из актёров и в каких ролях задействует режиссёр.
В спектакле использованы пять песен Высоцкого: "Гимнастика", "Песня Сенежина", "Цыганочка", "Москва – Одесса" и "Корабли". Как мы помним, А. Кремер пишет, что "поначалу" Высоцкому не нравилось, как они там звучали. Значит, он всё-таки бывал на репетициях? Но М. Державин его там не видел. Послушаем других участников спектакля.
"Он пришёл на репетицию с гитарой. Маленький, худенький, на мой взгляд, как мальчик. Очень-очень скромный... Он почти сразу же взял гитару и начал петь. Может, это не была репетиция. Но хорошо помню, что это было не вначале, мы уже репетировали, у нас были нажиты взаимоотношения, мы предполагали, что что-то запоём, и вот Валентин Николаевич его пригласил, а мы все стали слушать... Больше Володю на репетициях я не видела, хотя, может, он и появлялся".*17
Второе короткое свидетельство принадлежит заслуженной артистке России Наталье Защипиной, исполнительнице роли Юли, которая на мой вопрос ответила так:
"На репетициях "Последнего парада" Высоцкого я не видела никогда. На премьере, кажется, его тоже не было. Я его вообще в нашем театре никогда не видела. Может, он и заходил, но чтоб мы знали, что на премьере у нас Высоцкий – нет, такого я не помню. Сама я песни Высоцкого не пела, у меня была песня Таривердиева".*18
Более подробно рассказал мне о спектакле первый исполнитель роли Геращенко заслуженный артист России Владимир Долинский:
"Я Высоцкого на репетициях не видел ни разу. Я пел его песню "Нат Пинкертон – вот с детства мой кумир..." Все песни разучивались без участия Высоцкого. У нас были два концертмейстера – Инночка Москвина и Галя Супонева, вот с ними и разучивали. (В известных мне программках "Последнего парада" указан только один концертмейстер – Г. Супонева, – М. Ц.) В спектакле артисты пели свои песни под фонограмму. То есть, пели они на самом деле, но под музыкальную "минусовку".
На премьере Высоцкого не было. Я это уверенно говорю, потому что я бы это запомнил – я Володю знал раньше. Был такой период, начиная с 1967 года, когда мы снимали с актёрами номер в Центральных банях. Приходили туда каждое воскресенье, приносили с собой пожрать и выпить. И Володя несколько раз приходил туда. Я не столько помню, что он пел, как то, что он делал сложную акробатическую фигуру на столе – он был чудный гимнаст. Пару раз он был у меня дома. Яркого впечатления он тогда не произвёл, – ну, мы пили, закусывали...
Какие-то моменты спектакля остались в памяти. Великолепно пели "Утреннюю гимнастику" Папанов, Ткачук и Державин. Помню, как на одном из премьерных спектаклей упился Боря Новиков (исполнитель роли Понедельника, – М. Ц.), и мы со Спартаком Мишулиным раскидали его текст между собой... Вообще это был очень забавный и симпатичный спектакль. Он очень хорошо принимался, потому что там были "кабачкисты". Плучек, с одной стороны, бахвалился этим нашим успехом, а с другой стороны, он ненавидел "Кабачок 13 стульев", потому что шли не на спектакли театра Сатиры, а чтобы увидеть героев этой передачи на сцене. Спектакль достаточно долго держался в репертуаре и получил хорошую прессу".*19
Итак, ни Н. Защипина, ни В. Долинский не помнят Высоцкого не только на репетициях "Последнего парада" (что, видимо, соответствует действительности), но и на премьере. О присутствии Высоцкого на банкете после премьеры вспоминает М. Державин, чьи слова приводились выше, и А. Кремер:
"После премьеры мы и водку пили, и всё такое... На дружеском банкете я впервые услышал, как он поёт "Охоту на волков". Я попросил его исполнить эту песню ещё раз, он отказывался, Плучек тогда к нему: "Володя, ну наш маэстро просит. Исполните, пожалуйста, ещё раз". И тогда он спел ещё раз. Это было именно в день премьеры. После этого у нас с ним уже были эпизодические встречи на уровне "здравствуйте – до свидания".
– очень деликатным человеком, умным и остроумным. А Александр Петрович Штейн был очень доволен результатом – его идея восторжествовала".*20
Ранее мы говорили о песнях, которые вошли в окончательный вариант пьесы, но, полагаю, надо сказать и о тех, которые туда не вошли, но предлагались автором.
Таких песен восемь. Изначально для спектакля написана "Песня Понедельника" ("Понятье "кресло" интересно..."). Она существует только в виде текста, авторских фонограмм не обнаружено. Полагаю, что и песня "Один музыкант объяснил мне пространно..." тоже писалась для "Последнего парада". Предлагались также песни, написанные ранее: "При всякой погоде раз надо – так надо...", "Дурачина", "Ты думаешь, что мне не по годам…", "Формулировка", "В королевстве, где всё тихо и складно..." и "Дела! Меня замучили дела..."
В результате анализа собранной информации можно сделать вывод, что сложившееся мнение об участии Владимира Высоцкого в работе над спектаклем "Последний парад" (даже – в непосредственном использовании в постановке его собственных песен) было в значительной степени преувеличено. В 1968 году он ещё не был той фигурой, с которой советовались режиссёр и композитор, но те времена были уже не за горами. Когда в 1971 году Галина Волчек ставила в "Современнике" "Свой остров", Высоцкий уже активно участвовал в работе, а на премьере стоял на сцене вместе с артистами и принимал поздравления.
Примечания
"Валентин Плучек и привал комедиантов на Триумфальной, 2" Москва. 1999 г. стр. 173.
2. А. Штейн "Последний парад". Дневник жены. Воспоминания. Комментарии" // библиотека ж. "Вагант", Москва. 1992 г. № 26 стр. 18-19.
3. Там же стр. 19.
4. Фонограмма беседы от 10.12.2005 г.
5. Фонограмма беседы от 26.12.2005 г.
7. А. Штейн "Последний парад". Дневник жены. Воспоминания. Комментарии" // библиотека ж. "Вагант", Москва. 1992 г. № 26 стр. 10.
8. Там же стр. 11.
9. Фонограмма беседы от 21.04.2005 г.
10. А. Штейн "Последний парад". Дневник жены. Воспоминания. Комментарии" // библиотека ж. "Вагант", Москва. 1992 г. № 26 стр. 14.
12. Фонограмма беседы от 14.10.2012 г.
13. А. Штейн "Последний парад". Дневник жены. Воспоминания. Комментарии" // библиотека ж. "Вагант", Москва. 1992 г. № 26 стр. 15.
14. Фонограмма беседы от 14.10.2012 г.
15. Фонограмма выступления. Московская обл., Химки. ДК "Родина". 4 февраля 1976 г.
17. А. Штейн "Последний парад". Дневник жены. Воспоминания. Комментарии" // библиотека ж. "Вагант", Москва. 1992 г. № 26 стр. 20-21.
18. Фонограмма беседы от 7.10.2012 г.
19. Фонограмма беседы от 6.10.2012 г.
20. Фонограмма беседы от 14.10.2012 г.