Рязанов. Э.А.: Четыре вечера с Владимиром Высоцким
Вечер первый. Страницы биографии

Вечер первый. Страницы биографии

Напротив ворот Ваганьковского кладбища, если перейти через трамвайные пути, группировались кучки людей, каждая человек эдак по восемьдесят - сто. В центре каждой такой группы стоял человек с кассетным магнитофоном, откуда несся хриплый, надрывный голос:

Корабли постоят - и ложатся на курс, -
Но они возвращаются сквозь непогоды...
Не пройдет и полгода - и я появлюсь, -
Чтобы снова уйти,
Чтобы снова уйти на полгода.

Возвращаются все - кроме лучших друзей,
Кроме самых любимых и преданных женщин.
Возвращаются все - кроме тех, кто нужней, -
Я не верю судьбе,
Я не верю судьбе, а себе - еще меньше.

Но мне хочется верить, что это не так,
Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.
Я, конечно, вернусь - весь в дузьях и в делах, -
Я, конечно, спою,
Я, конечно, спою - не пройдет и полгода...

Лица у людей серьезные, глаза грустные. Вот подошли новые люди и тоже застыли, слушая. А рядом другая группа таких же печальных, сосредоточенных мужчин и женщин внимала другой песне, которую кричал тот же хриплый, надрывный голос:

Я весь в свету, доступен всем глазам,

Я к микрофону встал, как к образам...
Нет-нет! Сегодня точно - к абразуре.

И микрофону я не по нутру -
Да, голос мой любому опостылит.
Уверен, если где-то я совру, -
Он ложь мою безжалостно усилит.

Бьют лучи от рампы мне под ребра,
Светят фонари в лицо недобро,
И слепят с боков прожектора,
И - жара!.. Жара... Жара!..

Люди окружили паренька с магнитофоном. Зима. Январь. Стоял лютый холод. Пар вырывался из молчаливых ртов. Люди слушали жадно, скорбно, истово. Казалось, никто не чувствовал мороза.

И здесь тот же голос остервенело рвался из магнитофонов на волю:

... Свежий ветер избранных пьянил,
С ног сбивал, из мертвых воскрешал.
Потому что, если не любил,
Значит, и не жил, и не дышал.

Но многих захлебнувшихся любовью
Не докричишься - сколько ни зови, -
Им счет ведут молва и пустословье,

А мы поставим свечи в изголовье
Погибших от невиданной любви...

... Я поля влюбленным постелю -
Пусть поют во сне и наяву!..
Я дышу, и значит - я люблю!
Я люблю, и значит - я живу! 

Огромная, многотысячная очередь растянулась вдоль забора Ваганьковского кладбища. Тут и там мелькали темные милицейские полушубки. Милиции скопилось немало. В этот день - 25 января 1987 года - Высоцкому исполнилось бы сорок девять лет. Для нашей группы это был последний съемочный день; все интервью, фотографии, памятные места, встречи, беседы, воспоминания уже отсняты и хранятся на больших рулонах видеоленты в ожидании монтажа. Эта съемка, с которой начнется наша передача, - последняя.

Вот к могиле поэта пришли с цветами родные: Нина Максимовна - мать, Семен Владимирович - отец со своей женой Евгенией Степановной, сыновья - Аркадий и Никита. Сняли шапки, склонивши головы, его партнеры по театру, известные всей стране артисты.

С тех пор как он умер, каждый день на его могиле невероятное количество цветов, небывалое, неисчислимое...

Я примерно знал, что скажут, если у них взять интервью, люди, стоящие в длиннющей очереди с цветами в руках. Среди них было немало тех, кто приехал, прилетел в Москву из самых разных мест специально для того, чтобы отдать честь любимому поэту. И поэтому я протянул микрофон одному из милиционеров. Интересно, а что думают о происходящем те, кого послали сюда наблюдать за порядком? Ведь они тоже люди и имеют собственное мнение.

ВЕДУЩИЙ. А вам здесь раньше приходилось дежурить, на Ваганьковском кладбище? И всегда так много народу?

1-й МИЛИЦИОНЕР. Это бывает с того времени, как он умер, постоянно, каждый год.

ВЕДУЩИЙ. Скажите, а вам какие песни Высоцкого нравятся больше?

1-й МИЛИЦИОНЕР. Военная тематика. Проходите, товарищи, проходите!

Я обратился к другому постовому, помоложе.

Вы сами-то Высоцкого как поэта знаете?

2-й МИЛИЦИОНЕР. Знаю.

ВЕДУЩИЙ. Нравится он вам?

2-й МИЛИЦИОНЕР. Нравится. Проходите, товарищи.

ВЕДУЩИЙ. А за что?

2-й МИЛИЦИОНЕР. Песни хорошие.

ВЕДУЩИЙ. А чем хорошие?

2-й МИЛИЦИОНЕР. Жизненные такие песни.

Я подошел с микрофоном еще к одному блюстителю порядка, усатому, богатырского сложения парню.

ВЕДУЩИЙ. Нравятся песни Высоцкого?

3-й МИЛИЦИОНЕР.

ВЕДУЩИЙ. А чем они вам нравятся?

3-й МИЛИЦИОНЕР. Ну, все, что о жизни он писал, и очень хорошо... Но мне нравится одно то, что он всю правду высказывал. Вот все как в жизни идет, и все он это в песнях именно высказывал, вот.

ВЕДУЩИЙ. Скажите, а вот как вы думаете, почему так его любит народ?

3-й МИЛИЦИОНЕР. Он просто жизнь любил и любил справедливость, честность... Хороший был, одним словом, человек. Его вот почитают все люди, каждый день приходят, ну, очень много людей, из других городов приезжают тоже, с цветами. Именно людей очень много приезжает из других городов.

Рядом с нами снимали какие-то иностранцы. Как потом выяснилось, американцы. Мы работали бок о бок. Неожиданно они подскочили ко мне и сказали, что хотят взять интервью у меня. Наш оператор Александр Шацкий не растерялся и снял, как они снимают мое интервью.

АМЕРИКАНСКИЙ КОРРЕСПОНДЕНТ. Почему, вы считаете, так много людей пришло к Высоцкому в такой очень холодный день?

ВЕДУЩИЙ. Потому что к Высоцкому приходят независимо от погоды. Понимаете, совесть от погоды не зависит. А он был совестью нашего народа и говорил правду в любые времена и невзирая ни на что...

И двигался шаг за шагом бесконечный поток людей, чтобы поклониться могиле, положить букетик, как бы причаститься и очиститься. Шли люди, неся в своих сердцах боль, любовь и нежность. И, казалось, надорванный, надсадный голос звучал в каждой человеческой душе.

КОНИ ПРИВЕРЕДЛИВЫЕ

Вдоль обрыва по-над пропастью, по самому по краю
Я коней своих нагайкою стегаю, погоняю...
Что-то воздуху мне мало - ветер пью, туман глотаю, -
Чую с гибельным восторгом: пропадаю, пропадаю!


Вы тугую не слушайте плеть!
Но что-то кони мне попались привередливые -
И дожить не успел, мне допеть не успеть...

Я коней напою,
               я куплет допою -
Хоть мгновенье еще постою
                         на краю...

Сгину я - меня пушинкой ураган сметет с ладони,
И в санях меня галопом повлекут по снегу утром, -
Вы на шаг неторопливый перейдите, мои кони,
Хоть немного, но продлите путь к последнему приюту!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Не указчики вам кнут и плеть.
Но что-то кони мне попались привередливые -
И дожить не успел, мне допеть не успеть.

Я коней напою,
              я куплет допою -
Хоть мгновенье еще постою
                         на краю...


Что ж там ангелы поют такими злыми голосами?!
Или это колокольчик весь зашелся от рыданий,
Или я кричу коням, чтоб не несли так быстро сани?!

Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее!
Умоляю вас вскачь не лететь!
Но что-то кони мне попались привередливые...
Коль дожить не успел - так хотя бы - допеть!

Я коней напою,
              я куплет допою -
Хоть немного еще постою
                        на краю.

... В бывшей квартире Высоцкого, где теперь живет его мама Нина Максимовна, несколько дней готовились к приезду нашей съемочной группы, восстанавливая все, как было при жизни хозяина. В этом деле участвовали и сама Нина Максимовна, и друзья Высоцкого, и энтузиасты из Клуба самодеятельной песни. Нет, в квартире никаких существенных изменений не произошло, просто появилось много разных фотографий, живописных портретов, скульптурных бюстов Высоцкого, которые нанесли, надарили матери поэта художники, почитатели, поклонники со всех концов нашей земли. И вот именно это надо было убрать, так как вряд ли Владимир Семенович стал бы украшать свою квартиру собственными изображениями.

ВЕДУЩИЙ. Нина Максимовна, ради бога, извините нас за столь бесцеремонное вторжение. Но просто нам кажется, что увидеть квартиру, где жил Володя последние пять лет своей жизни, будет интересно всем телезрителям.

НИНА МАКСИМОВНА. Пожалуйста. Добро пожаловать, как говорится.

ВЕДУЩИЙ. Спасибо. Нина Максимовна, скажите, пожалуйста, здесь все так, как было при жизни Володи или тут произошли какие-то изменения за эти годы?

НИНА МАКСИМОВНА.

ВЕДУЩИЙ. Это специально для нашей съемки?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, все лишнее, что было, я просто убрала...

Пошел разговор о книгах, картинах, висящих на стенах, фотографиях, подарках. Обо всем невозможно рассказать. Постараюсь остановиться на наиболее существенном.

ВЕДУЩИЙ. А что за авиабилет вон там?

НИНА МАКСИМОВНА. А билет... Я сама пыталась узнать, что это за билет. И определила. Значит, здесь так. Москва - Варшава - Москва, 23 мая 1980 года.

ВЕДУЩИЙ. Это что же, когда он был на гастролях в Польше?

НИНА МАКСИМОВНА. Я думаю, это неиспользованный билет на гастроли в Польшу в 80-м году, потому что Володя уехал раньше, а именно 14 мая. Любимов просил его приехать пораньше.

Нина Максимовна достала из шкафчика футляр от обычной компакт-кассеты для магнитофона и протянула мне.

НИНА МАКСИМОВНА. Вот здесь я вам покажу очень интересную вещь. Это обложка от кассеты, которую брали с собой космонавты в космос. И здесь погашено - штамп, печать: "Байконур. 16 марта 78 года". А здесь Володиной рукой написаны песни, которые они с собой брали.

ВЕДУЩИЙ. "Братские могилы", "Песня о Земле", "Мы вращаем Землю"... Это действительно очень ценная реликвия.

Мы двигались по квартире, и я заставлял себя преодолевать чувство неловкости, возникшее от того, что я влезаю в чужую жизнь, интересуюсь какими-то очень личными подробностями. Может быть, профессионального журналиста, опытного репортера эти душевные нюансы уже не интересовали бы. Но мне-то, комментатору-дилетанту, неудобно, и я оправдывал свое поведение тем, что то, о чем я спрашиваю, нужно и интересно миллионам людей. А мама поэта добросовестно выполняла функции экскурсовода: она понимала, что делает важное для множества почитателей ее сына дело.

Вот что я хотела бы вам показать... Поскольку у Володи была недостаточность митрального клапана... Врачи подарили ему митральный клапан... Это когда делают операцию на сердце... такой клапан вставляют...

ВЕДУЩИЙ. И это настоящий клапан?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, настоящий... Эти пластинки Володя покупал, привозил с собой. В основном здесь джазовая музыка, которую он любил. Очень много джазовой музыки, и американских всевозможных ансамблей, оркестров, отдельных певцов, гитаристов.

В стеклянной горке красовался набор бело-голубой посуды.

ВЕДУЩИЙ. Здесь написано "Владимиру Высоцкому от гжельцев. 78 год". Он там выступал?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, там был концерт. У него был большой комплект посуды, они ему подарили. Но он половину раздал товарищам. Я, правда, была не очень довольна, очень красивые вещи, они могли бы быть в доме. Но Володя вообще любил дарить. Он говорил: "Ну, мамочка, пусть людям будет приятно".

ВЕДУЩИЙ. Я вижу здесь много коробок, разных сортов чая. Он что, был чаевником?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, он привозил чай со всех стран, где он только находился, особенно английский очень вкусный, наверно из колоний. Вкусные чаи. Он вообще любитель чая был. И как только он входил в квартиру, первое, что он говорил: "Мамочка, поставь чайничек". И мы с ним очень часто пили чай, так, вдвоем. У нас в доме всегда чай - это был как культ. Мы любили чай...

Мы подошли к карте обоих земных полушарий, на которой были отмечены красным цветом разные места планеты.

ВЕДУЩИЙ. А на этой карте отмечены его зарубежные поездки, да?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, да, карту купила я. Мне хотелось, чтобы были видны эти путешествия. А потом Марина наклеила вот эти красненькие метки, они сами их вставляли... отмечали места, где они бывали.

Только зарубежные, потому что Советский Союз он, по-моему, облазил весь.

НИНА МАКСИМОВНА. Да, весь. Это сотни городов.

Я остановился около двух хоккейных клюшек, испещренных фамилиями.

НИНА МАКСИМОВНА. Эти клюшки были подарены Володе хоккеистами.

ВЕДУЩИЙ. Тут 69-й год. "Владимиру Высоцкому с любовью от чемпионов мира и Европы". Вот Старшинова фамилия, Фирсова, Евгения Зимина. Это всё кумиры нашего хоккея.

НИНА МАКСИМОВНА. Мне известно, что перед своими поездками за рубеж на соревнования хоккеисты с Володей встречались, когда находились на отдыхе в Архангельском. Просто у спортсменов как-то, по-моему, вошло это в традицию встречаться с ним перед ответственными соревнованиями.

ПРОФЕССИОНАЛЫ

Профессионалам -
                  зарплата навалом, -
Плевать, что на лед они зубы плюют.
Им платят деньжищи -
                      огромные тыщи, -
И даже за проигрыш, и за ничью.

Игрок хитер - пусть
                    берет на корпус,

А сам в итоге
              калечит ноги
И вместо клюшки идет с клюкой.

Профессионалам,
                отчаянным малым,
Игра - лотерея, - кому повезет.
Играют с партнером -
                      как бык с матадором, -
Хоть, кажется, принято наоборот.
Как будто мертвый
                  лежит партнер твой, -
И ладно, черт с ним - пускай лежит.
Не оплошай, бык, -
                    Бог хочет шайбы,
Бог на трибуне - он не простит!

Профессионалам
               судья криминалом
Ни бокс не считает, ни злой мордобой.
И с ними лет двадцать
                      
Как школьнику драться с отборной шпаной?!

Но вот недавно
               их козырь главный
Уже не козырь, а так - пустяк.
И их оружьем
             теперь не хуже
Их бьют, к тому же - на скоростях.

Профессионалы
              в своем Монреале
Пускай разбивают друг другу носы, -
Но их представитель
                   (хотите, спросите!)
Недавно заклеен был в две полосы.

Сперва распластан,
                  а после - пластырь,
А ихний пастор - ну как назло! -
Он перед боем
              знал, что слабо им, -
Молились строем - не помогло.


               по всяким каналам
То много, то мало - на банковский счет.
А наши ребята
              за ту же зарплату
Уже пятикратно уходят вперед.

Пусть в высшей лиге
                    плетут интриги
И пусть канадским зовут хоккей -
За нами слово -
                до встречи снова!
А футболисты - до лучших дней...
На диване лежала гитара. 

ВЕДУЩИЙ. Это его гитара?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, одна из его гитар. Когда Володи не стало, в доме было четыре гитары. Они здесь есть и сейчас тоже.

ВЕДУЩИЙ. Это какая-нибудь особая гитара?

НИНА МАКСИМОВНА. в последний путь, я услышала какой-то странный звук. Ну, я думала, может быть, что-то упало. Стала осматривать. Смотрю, у гитары отскочила дужка и завернулись струны. На меня почему-то это очень подействовало...

ВЕДУЩИЙ. Гитара, которая не пережила хозяина... История, от которой мороз по коже...

Экскурсия продолжалась. Нина Максимовна говорила как бы спокойно, не поддавалась эмоциям, но я понимал, сколько душевных сил она сейчас тратила, как трудно ей погружаться в горестные воспоминания, какой ценой давалось ей это спокойствие. Когда мы уходили, пробыв в доме около семи часов, она сидела и сама мерила себе давление. Манометр показал 220 на 100.

На простенке висели большие часы со старинным циферблатом. Они стояли, не шли. Около часов были приколоты, прямо к обоям, высохшие розы.

НИНА МАКСИМОВНА. Это просто старинные часы... остановлены в час кончины... В десять минут пятого утра... 25 июля... 80-го года... А цветочки эти я собрала с пола, когда Володя ушел в последний путь. И вот так они больше шести лет висят. Розочки, которые были на полу.,.

Мы перебрались из большой комнаты в спальню, где рядом стояли две тахты.

ВЕДУЩИЙ. Нина Максимовна, скажите, пожалуйста, а вот я вижу здесь, на тахте, тоже засохшие цветы.

НИНА МАКСИМОВНА. Ну, это то же самое.

ВЕДУЩИЙ. Тоже с 28 июля 80-го года? Со дня похорон?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, отсюда... его последнее место на этом свете. Здесь никто не живет, никто не спит.

ВЕДУЩИЙ. И с тех пор никто здесь не спал ни разу?

НИНА МАКСИМОВНА. Нет.

Я увидел на тумбочке около тахты матерчатые черные очки. Такие очки дают пассажирам трансконтинентальных авиарейсов, чтобы свет не бил в глаза, чтобы можно было уснуть независимо от времени дня.

Володя обычно на рассвете ложился спать. И чтобы ему не мешал свет, он эти очки одевал на себя.

ВЕДУЩИЙ. А до рассвета он работал, писал?

НИНА МАКСИМОВНА. Ну, обычно так часов, наверное, до четырех утра.

ВЕДУЩИЙ. Сколько же он спал в день?

НИНА МАКСИМОВНА. Я думаю, не больше четырех часов. Когда мне приходилось иногда оставаться здесь, дома у него, то, в общем, было очень неспокойно, потому что горел свет в кабинете, он ходил по коридору. Видно, он подбирал рифму, и так почти до рассвета.

ВЕДУЩИЙ. Потому он так много и успел, что себя не жалел.

НИНА МАКСИМОВНА. Да, себя не жалел и любил работать ночью.

Нина Максимовна, оператор и я перебрались в кабинет. Квадратная комната, метров около пятнадцати. Из окна виднелось церковное здание - не то костел, не то кирха.

ВЕДУЩИЙ. А почему стол в кабинете стоит не у окна, как это принято, а стоит у стены противоположной?

НИНА МАКСИМОВНА. Ну, вначале, когда эту старинную мебель привезли, стол поставили, естественно, к окну. Но Володя... на него почему-то очень действовала эта вот разрушенная немецкая кирха. Во время войны она от воздушной волны пострадала. Неприятное впечатление это на Володю производило. Потом они с Мариной перенесли стол вот сюда, к этой стене, он стоял вот здесь. Но тоже что-то ему было неуютно. Он говорил, что сзади много пространства, мне неуютно. И уже в третий раз переставили стол к этой стене, но так как Володя работал ночью, для него это не имело значения, откуда падает свет. Он включал лампочку.

ВЕДУЩИЙ.

На столе лежали листки черновиков, набросков, что-то было переписано набело. Какие-то стихи были напечатаны на машинке. Я взял в руки лист, исписанный рукой Владимира Семеновича.

НИНА МАКСИМОВНА. Я думаю, это черновик.

Я прочитал:

Пожары над страной все выше, жарче, веселей,
Их отблески плясали в два притопа, три прихлопа, -
Но вот Судьба и Время пересели на коней.
А там - в галоп, под пули в лоб -
И мир ударило в озноб
От этого галопа. 

Я схватил исписанный разными почерками небольшой кусок бумаги.

ВЕДУЩИЙ. А вот это что такое? Очевидно, не было под рукой бумаги. Это ведь просто рецепт. Здесь написано: "Вера- шпирон, одна таблетка, два раза..."

НИНА МАКСИМОВНА. А это успокоительное...

ВЕДУЩИЙ. "Одна таблетка, три раза". Тут же и стихи. Да, видно, под рукой не было другой бумаги.

Вот я, шальной и кочевой,
Им побожился:

Я здесь зажился.
Так снова предлагаю вам,
Пока не поздно.
Хотите ли ко всем чертям,
Где кровь венозна... 

А на обороте что? Тоже перечень лекарств и стихи.

Я прожил целый день в миру
Потустороннем
И браво крикнул поутру:
Кого схороним... 

То, что человек писал на рецепте, конечно, производит определенное впечатление. Грустное.

НИНА МАКСИМОВНА. Но зато я вам могу показать, чтобы у нас изменилось настроение, Володины шутки. Мы с Володей часто переписывались просто записками, я же всегда жила отдельно... В этой коробочке были духи для меня на день рождения. Когда я приехала из отпуска, я нашла эти духи на моем столике и вот такую записочку:

Поздравить мы тебя решили,
Пусть с опозданием большим -
У нас с детьми заботы были:
Живи сто лет на радость им! 

ВЕДУЩИЙ. "Это - ты". Это же безобразие: почему он вас такой толстой нарисовал?! "... а это я. Это вся наша семья. Высоцкий".

Помню такой эпизод... Когда он был студентом, у него не было там тридцати пар брюк, а были одни, чехословацкие, которые очень трудно стирались и гладились. Он меня просил: "Мамочка, погладь брюки". Ну а для меня это было просто испытание - с ними возиться. Конечно, я гладила, безусловно. И, придя с работы, находила на столе записку:

Ты вынесла адовы муки,
Шептала проклятья судьбе...
За то, что погладила брюки,
Большое спасибо тебе.

Потом тут сохранились такие открыточки: "Мамулик, если ты думаешь, что твой сын настолько невнимателен, что забыл, то ты ошибаешься... Сын твой тебя любит как очень хорошую, настоящую мать, поздравляет тебя с днем твоего... летия".

ВЕДУЩИЙ. Очень тактично с его стороны скрыть ваш возраст. Причем от вас же.

НИНА МАКСИМОВНА. Ну, тут вот его записочки. Я это хранила много лет...

Осталась не осмотренной и не снятой на видеопленку только кухня. Я вопросительно взглянул на Нину Максимовну. Она поняла, что все равно от нас не отделаешься, и мы вошли в кухню. Русский современный человек знает, какое важное место в жизни занимает это помещение, и у Высоцкого кухня тоже оказалась одним из главных центров дома.

НИНА МАКСИМОВНА. Может быть, не совсем этично показывать кухню, но она имеет большое значение в Володиной жизни. Потому что в этом месте собирались Володины друзья, здесь велись беседы, в основном за чаем и до утра. Особенно в те моменты, когда Володя приезжал откуда-то. Рассказывал о поездке. Здесь им было уютно, я однажды вошла, сидели здесь человек восемь, и Володя мне говорит: "Вот, мамочка, смотри - мои друзья. Все сидят, все едят, и я счастлив!" Больше всего он любил друзей, и слова "друзья", "друг" произносил с каким-то благоговением. Очень, видимо, ценил дружбу и был счастлив, когда у него был народ...

* * *

Если где-то в глухой, неспокойной ночи
Ты споткнулся и ходишь по краю -
Не таись, не молчи, до меня докричи! -
Я твой голос услышу, узнаю!

Если с пулей в груди ты лежишь в спелой ржи -
Потерпи: я спешу - и усталости ноги не чуют!

Только ты не умри, только кровь удержи!..

Если конь под тобой, ты домчи, доскачи -
Конь дорогу отыщет буланый
В те края, где всегда бьют живые ключи, -
И они исцелят твои раны!

Где же ты: взаперти или в долгом пути?
На каких ты сейчас перепутиях и перекрестках?
Может быть, ты устал, приуныл, заблудился в трех соснах -
И не можешь обратно дорогу найти?..

Здесь такой чистоты из-под снега ручьи -
Не найдешь, не придумаешь краше!
Здесь цветы, и кусты, и деревья - ничьи.
Стоит нам захотеть - будут наши!

Если трудно идешь - по колени в грязи
Да по острым камням, босиком по воде по студеной, -
Пропыленный, обветренный, дымный, огнем опаленный -
Хоть какой, - доберись, добреди, доползи!..

Закончилась наша экскурсия по квартире. Мы расположились в большой комнате. Перед Ниной Максимовной груда фотографий, простых, любительских, часто очень неважного качества, запечатлевших Володю маленьким, подростком, юношей.

ВЕДУЩИЙ.

НИНА МАКСИМОВНА. Вы знаете, он очень рано как-то сделался уже каким-то Человеком, понимаете? Не было у него разных причуд, вот как многие дети там: бросаются на пол, кричат, что-то требуют. Этого не было.

ВЕДУЩИЙ. Может, оттого, что жили хуже тогда?

НИНА МАКСИМОВНА. Не знаю, во всяком случае, он сам забавлялся, играл, у него не было такого количества игрушек, как теперь родители закупают во всех "Детских мирах", было очень скромно. Была у него лошадка, которую он очень любил, лошадь была прекрасной, теперь таких лошадей и представить трудно. Вот он ее кормил, чистил, был у него гараж, машинки две-три стояли, он очень хорошо умел играть.

ВЕДУЩИЙ. Хлопот особых не доставлял?

НИНА МАКСИМОВНА. Особых нет... Он меня не мучил... Такой был с раннего детства...

ВЕДУЩИЙ. Его можно было одного оставить, уйти надолго?

НИНА МАКСИМОВНА. Нет, оставлять я его, конечно, никогда не решалась, у меня была прекрасная соседка, Гися Моисеевна, которую он воспел в своей песне "Баллада о детстве". Она его очень любила. Дом наш, он был очень старый, плохо отапливался.

ВЕДУЩИЙ. На Первой Мещанской, в конце? Он там родился?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, он там родился. И поскольку я была одна, мне некому было помогать, бабушек не было, я часто его просто подбрасывала Гисе Моисеевне, буквально с первых дней рождения. У меня было холодно, у них было теплее в квартире, и он там прекрасно себя чувствовал. Дом наш - это бывшая гостиница "Наталис" около Рижского вокзала. Действительно, со временем все это старело, портилось, протекало, и у него, видимо, в памяти все это осталось, некоторые такие моменты были, которые нельзя было не запомнить.

ВЕДУЩИЙ.

НИНА МАКСИМОВНА. Это тоже был настоящий, ну, в смысле реальный, сосед. Очень они любили Володю, они тоже брали его, играли с ним. Он всех называл по имени-отчеству. Огромный коридор у нас был, восемнадцать комнат в нашем коридоре. Всех он называл по имени-отчеству. Вера Яковлевна, Евдоким Кириллович...

ВЕДУЩИЙ. А у Евдокима Кирилловича действительно было как в песне: "Твои, без вести павшие"?..

НИНА МАКСИМОВНА. У Евдокима Кирилловича было двое сыновей, и вот от одного с войны не было долго известий... И это все отлагалось у Володи в сознании. Были отдельные лица в нашем доме, как всегда в семье, есть какой-то человек, с которым трудно ладить, там тоже были такие люди. Но в основном было удивительно дружеское настроение, теплые отношения между соседями. Коридор был большой, там у нас плиты стояли, поскольку тогда газовые плиты появились. И мы часто в закуточке, в отсеке, делали спектакли с детьми. Володя обычно читал стихи. Причем читал он рано и очень выразительно. К трем годам Володя уже прекрасно говорил и читал длинные стихи.

БАЛЛАДА О ДЕТСТВЕ

Час зачатья я помню не точно, -
Значит, память моя - однобока, -
Но зачат я был ночью, порочно
И явился на свет не до срока.

Я рождался не в муках, не в злобе, -
Девять месяцев - это не лет.
Первый срок отбывал я в утробе, -
Ничего там хорошего нет.

Спасибо вам, святители,
Что плюнули да дунули,
Что вдруг мои родители
Зачать меня задумали -


Теперь - почти былинные, -
Когда срока огромные
Брели в этапы длинные.

Их брали в ночь зачатия,
А многих - даже ранее, -
А вот живет же братия -
Моя честна-компания!

Ходу, думушки резвые, ходу!
Слова, строченьки милые, слова!..
В первый раз получил я свободу
По указу от тридцать восьмого.

Знать бы мне, кто так долго мурыжил, -
Отыгрался бы на подлеце!
Но родился я, и жил я, и выжил, -
Дом на Первой Мещанской - в конце.

Там за стеной, за стеночкою,
За перегородочкой
Соседушка с соседочкою
Баловались водочкой.


Система коридорная,
На тридцать восемь комнаток -
Всего одна уборная.

Здесь на зуб зуб не попадал,
Не грела телогреечка,
Здесь я доподлинно узнал,
Почем она - копеечка.

... Не боялась сирены соседка,
И привыкла к ней мать понемногу,
И плевал я - здоровый трехлетка -
На воздушную эту тревогу!

Да не все то, что сверху, - от Бога, -
И народ "зажигалки" тушил;
И как малая фронту подмога -
Мой песок и дырявый кувшин.

И било солнце в три луча,
Сквозь дыры крыш просеяно,
На Евдоким Кирилыча
И Гисю Моисеевну.

"Как сыновья?" -
"Да без вести пропавшие!
Эх, Гиська, мы одна семья,
Вы тоже - пострадавшие!

Вы тоже - пострадавшие,
А значит - обрусевшие:
Мои - без вести павшие,
Твои - безвинно севшие".

Я ушел от пеленок и сосок,
Поживал, не забыт, не заброшен,
Но дразнили меня: "Недоносок", -
Хоть я был нормально доношен.

Маскировку пытался срывать я:
Пленных гонят - чего ж мы дрожим?!
Возвращались отцы наши, братья
По домам - по своим да чужим...

У тети Зины кофточка
С разводами да змеями, -
То у Попова Вовчика
Отец пришел с трофеями.


Трофейная Германия...
Пришла страна Лимония,
Сплошная Чемодания.

Взял у отца на станции
Погоны, словно цацки, я, -
А из эвакуации
Толпой валили штатские.

Осмотрелись они, оклемались,
Похмелились - потом протрезвели.
И отплакали те, кто дождались,


Недождавшиеся - отревели.

Стал метро рыть отец Витькин с Генкой, -
Мы спросили - зачем? - он в ответ:
"Коридоры кончаются стенкой,
А тоннели - выводят на свет!"

Пророчество папашино
Не слушал Витька с корешем -
Из коридора нашего
В тюремный коридор ушел.


Припрут к стене - откажется.
Прошел он коридорчиком -
И кончил "стенкой", кажется.

Но у отцов - свои умы,
А что до нас касательно -
На жизнь засматривались мы
Уже самостоятельно.

Все - от нас до почти годовалых -
"Толковищу" вели до кровянки, -
А в подвалах и полуподвалах
Ребятишкам хотелось под танки.

Не досталось им даже по пуле -
В "ремеслухе" живи да тужи:
Ни дерзнуть, ни рискнуть, - но рискнули
Из напильников делать ножи.

Они воткнутся в легкие,
От никотина черные,
По рукоятки легкие
Трехцветные наборные...


Сопливые острожники -
На стройке немцы пленные
На хлеб меняли ножики.

Сперва играли в "фантики",
В "пристенок" с крохоборами, -
И вот ушли романтики
Из подворотен ворами.

... Спекулянтка была номер перший -
Ни соседей, ни Бога не труся,
Жизнь закончила миллионершей -
Пересветова тетя Маруся.

У Маруси за стенкой говели, -
И она там втихую пила...
А упала она - возле двери, -
Некрасиво так, зло умерла.

Нажива - как наркотика, -
Не выдержала этого
Богатенькая тетенька Маруся Пересветова.

Но было все обыденно:

Особенно обидело
Богатство - метростроевца.

Он дом сломал, а нам сказал:
"У вас носы не вытерты,
А я, за что я воевал?!" -
И разные эпитеты.

... Было время - и были подвалы,
Было дело - и цены снижали,
И текли куда надо каналы,
И в конце куда надо впадали.

Дети бывших старшин да майоров
До ледовых широт поднялись,
Потому что из тех коридоров
Им казалось, сподручнее - вниз.

НИНА МАКСИМОВНА. А потом он уехал с отцом в 47-м году в Германию. Положение было таково: или он должен жить в нормальных условиях, или он должен вот так вот, оставаться кое с кем. Поэтому мы решили, что...

ВЕДУЩИЙ. Это было мирное решение?

НИНА МАКСИМОВНА. на него безусловно и было оказано какое-то доброе влияние со стороны супруги Семена Владимировича, Евгении Степановны. Она искренно к нему относилась и любила его. И до последнего он называл ее "тетя Женечка" и с большим уважением относился к ней...

Наша съемочная группа покинула на время квартиру на Малой Грузинской улице. Мы попрощались с Ниной Максимовной, но с тем, что еще вернемся. Вместе с телекамерой и осветительными приборами мы перебрались в маленькую двухкомнатную квартиру невдалеке от Кировских ворот, где живут Семен Владимирович и Евгения Степановна Высоцкие. Мы довольно долго ждали этой съемки, так как Евгения Степановна болела и находилась в больнице.

ВЕДУЩИЙ. Вот вы забрали Володю в Германию, это была договоренность с Ниной Максимовной, такая добровольная, полюбовная, сердечная?

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. У Нины Максимовны была другая семья. Мы решили, что Володе у меня будет жить лучше, и поэтому полюбовно договорились.

ВЕДУЩИЙ. Евгения Степановна, скажите, а как вы приняли Володю?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Я... да... он... когда его привели, он был такой очаровательный мальчик, толстенький такой, краснощекий.

ВЕДУЩИЙ. Толстенький?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Да, такой упитанный мальчик был, краснощекий, такой быстрый, юркий, он так повел себя, что я сразу почувствовала, что это мое. Понимаете, его привели за два часа до отхода поезда. Нина Максимовна привела на квартиру в Большом Каретном. И мы сели в поезд, поехали... Наш ребенок, и все.

ВЕДУЩИЙ. А вы думали, что вдруг он скажет: хочу к маме, где мама?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Думала, и мне было страшно, конечно, думала. И к счастью, этого не произошло. К счастью, этого не произошло.

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Он очень быстро привык к Евгении Степановне, и, видимо, ее ласка, ее доброе отношение к нему сыграли главную роль в том, что он ей ответил тем же.

Володя был, конечно, понимающий какой-то мальчик. Наряду с тем он был очень живой, очень шаловливый, иногда непослушный. Но он был понимающий мальчик, мне казалось, что он понимал, что вот так нужно.

Я взял в руки фотографию, где Володя - лет ему около девяти - одет в военный китель, галифе и сапоги.

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Эта фотография в Германии сделана. Мы Володю привезли, он обязательно хотел иметь такой костюм, как у папы. Сделай, пожалуйста, мне костюм военный, я буду военный, сделай мне костюм, как у папы. Ну, хорошо, сделали ему костюм в Военторге.

ВЕДУЩИЙ. Что, просто - купили ему костюмчик?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Нет, на заказ шили, в ателье. Где можно было купить? Брюки сшили две пары - и навыпуск и галифе, ему нужно было обязательно навыпуск и галифе, как у папы. А с сапогами у нас немножечко получилась неурядица, потому что в Военторге колодки такой маленькой не было, мне пришлось поехать в Берлин и заказать у немцев. И когда уже был костюм готов и сапоги я привезла, и говорю: "Одевай сапоги". - "Нет, я хочу посмотреть еще, как носик, такой, как у папы на сапогах, или нет". Вынес сапог, поставил: а, все нормально. Любил в этом костюме ходить. Очень. Он только в школу ходил в другой одежде. А так обожал костюм этот. Я буду все равно военный, мне нравится костюм этот...

ВЕДУЩИЙ. Скажите, пожалуйста, Семен Владимирович, военная тематика в Володиных песнях... у него очень много песен о войне... Вероятно, это в какой-то степени шло от того, что он рос в семье военного?

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Володя, живя с нами в Германии, общался с солдатами, с офицерами гарнизона, часто слушал их рассказы о боевых буднях, фронтовых днях.

ВЕДУЩИЙ. А вы кончили войну в каком чине?

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Майором я кончил войну.

ВЕДУЩИЙ. А род войск?

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Фронтовая обстановка, с которой его знакомили мои друзья, бесспорно, оставила отпечаток на его творчестве. Но так разбираться, как он разбирался в военных вопросах так же, как и в других вопросах, о которых он пел в своих песнях и писал в стихотворениях, им сочиненных, я думаю, может только человек, который имеет талант. Я отношу это прежде всего за счет таланта.

ВЕДУЩИЙ. Вот пребывание в Германии... Какой оставило след в его душе? Были ли какие-то там конфликты или истории?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Была история, очень нехорошая. Мы жили вместе в особняке с немкой. Три комнаты у нас было, одна комната ее. И она нас в какой-то степени обслуживала. Семену Владимировичу она говорила, что муж ее где-то в армии, скоро должен прийти. Буквально прошло две недели, как мы привезли Володю. А у него была привычка, если куда-нибудь зовет, за руку схватит: "Пойдем, пойдем". Пришел ко мне на кухню: "Идем, идем, я тебе что покажу". "Что такое, Вовочка, что?" - "Мы живем у фашиста". Я говорю: "Что ты?!" Он показал мне фотографию над письменным столом, у хозяина дома свастика зачеркнута на мундире. Это был кошмар. Я сразу звоню Семену Владимировичу, говорю: "Будь готов, ребенок тебе задаст этот вопрос, что ему ответишь?" И действительно, как только отец вошел в дом: "Папочка, идем, я тебе покажу... что я тебе покажу!" И Володя стал относиться очень плохо к фрау Анне.

ВЕДУЩИЙ. К хозяйке, да?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Да. Я не буду кушать, что она готовит, я не буду то, я не буду другое. Ну, Семену Владимировичу пришлось доложить, и мы съехали из этого дома, переехали по той же улице в другой дом. И вот очередной раз, когда он получил пятерку, мы идем с ним кушать мороженое, идем, а навстречу идет эта фрау Ани со своим супругом. Звали его Вилли. Володя за руку меня держит, он до четырнадцати лет ходил за руку держался. Он вдруг срывается, бежит к нему и прямо вот так: "Вилли, ты - фашист!" Я подбегаю к нему, а фрау Анна: "Володя, Володечка". Я его забрала, говорю: "Володя, что ты, что ты говоришь? Нельзя так, некрасиво". "Да, он убивал детей, он мог папочку убить, он мог тебя убить. Он всех детей убивал, он фашист". Я его еле-еле утянула.

ВЕДУЩИЙ. Что любопытного или занятного было еще в эти годы в Германии?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Когда мы жили в Германии, все- таки ему было еще девять, десять, одиннадцать лет, и он любил очень играть в войну. Однажды они, значит, пошли с товарищем своим - по-моему, это был Вова Чиркин, - пошли в лес просто. И где-то набрели они на патроны, которые стали разбивать камнями, и взорвались, конечно. И Володя прибежал без бровей, без ресниц, коленки все обожжены, сам весь черный. "Володя, в чем дело? Где ты, что это было?" А он: "Фашисты там были в лесу. Фрицы оставили бомбы, а мы их разрывали". Я говорю: "Володя, какие фашисты? Да ты что-то придумываешь". "Нет, нет, мы их видели!.." Второе, что я могу рассказать. Он страстно любил ездить на велосипеде. Что он только не вытворял! И стойки делал на велосипеде, и садился наоборот, сзади держал руль, вот так, что ли. То есть был парень такой боевой. Он ничего не боялся, ничего. Он перепрыгивал, переплывал реку, где еще оставались снаряды и мины. Плавал он прекрасно, как рыба.

ВЕДУЩИЙ. Скажите, а этот велосипед вы ему купили в Германии?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Это интересная штука. Велосипед мы ему в Германии купили как подарок. И ровно через полтора месяца я что-то вижу - нет велосипеда. Я говорю: "Володечка, а где велосипед?" - "Нету".

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Сначала он мне говорил: "Не знаю". Потом говорит: "Я его забыл на стадионе". А потом выяснилось, что он этот велосипед подарил немецкому мальчику. "У него папу фашисты убили!"

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА.

ВЕДУЩИЙ. Значит, первые музыкальные уроки он получил от вас?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. В Германии, да, занималась. Там была русская эмигрантка, уже в возрасте. Она занималась с ним. Он, правда, на одном концерте говорил потом, что родители меня заставляли из-под палки заниматься. Нет, не из-под палки, но и не сказала бы я, что очень уж с такой большой охотой. Все три года Володя занимался музыкой. Он нотную азбуку прекрасно знал. Приехали мы сюда, я хотела, чтобы он продолжал заниматься. От отказался, нет, ни в какую. Потом, когда уже он был взрослый, говорил: "Да, нужно было меня бить, чтобы я музыке учился, почему я бросил? Нужно было меня бить, чтобы я занимался". Преподавательница эта сказала, что у него абсолютный слух. Но Володя был очень неусидчивый, непоседливый. Через две-три минуты уже начинал крутиться...

ШТРАФНЫЕ БАТАЛЬОНЫ

Всего лишь час дают на артобстрел -
Всего лишь час пехоте передышки,
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому - до ордена, ну а кому - до "вышки".

За этот час не пишем ни строки -
Молись богам войны артиллеристам!
Ведь мы ж не просто так - мы штрафники, -
Нам не писать: "... считайте коммунистом".

Перед атакой - водку, - вот мура!
Свое отпили мы еще в гражданку,
Поэтому мы не кричим "ура" -
Со смертью мы играемся в молчанку.

У штрафников один закон, один конец:
Коли, руби фашистского бродягу!

Медаль на грудь поймаешь за отвагу.

Ты бей штыком, а лучше - бей рукой:
Оно надежней, да оно и тише.
И ежели останешься живой -
Гуляй, рванина, от рубля и выше!

Считает враг: морально мы слабы, -
За ним и лес, и города сожжены.
Вы лучше лес рубите на гробы -
В прорыв идут штрафные батальоны!

Вот шесть ноль ноль - и вот сейчас обстрел, -
Ну, бог войны, давай без передышки!
Всего лишь час до самых главных дел:
Кому - до ордена, а большинству - до "вышки"...

ПЕСНЯ О ЗЕМЛЕ

Кто сказал: "Все сгорело дотла,
Больше в землю не бросите семя!"
Кто сказал, что Земля умерла?
Нет, она затаилась на время!

Материнства не взять у Земли,

Кто поверил, что Землю сожгли?
Нет, она почернела от горя.

Как разрезы, траншеи легли,
И воронки - как раны зияют.
Обнаженные нервы Земли
Неземное страдание знают.

Она вынесет все, переждет, -
Не записывай Землю в калеки!
Кто сказал, что Земля не поет,
Что она замолчала навеки?!

Нет! Звенит она, стоны глуша,
Изо всех своих ран, из отдушин.
Ведь Земля - это наша душа, -
Сапогами не вытоптать душу!

Кто поверил, что Землю сожгли?!
Нет, она затаилась на время... 

... Мы вместе с Семеном Владимировичем и Евгенией Степановной пришли к дому по бывшему Большому Каретному переулку, номер 15. Сейчас это улица Ермоловой.

А вот и дом, в котором жила семья Высоцких в послевоенные годы.

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. 196-й школе, которая находится в этом же переулке, в ста метрах отсюда.

ВЕДУЩИЙ. А что это за черный пистолет, о котором Володя поет в песне "На Большом Каретном", потому что про этот черный пистолет я слышал разные интересные варианты?

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Неправильно думают, что он был бандитом.

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Он как ребенок, он же всегда хотел быть военным, "пух-пух" - стрелял этим пистолетом. Ну, этот пистолет Семена Владимировича, трофейный, он внутренности все удалил. А так как Володя любил играть с пистолетом, то залил его Семен Владимирович свинцом. И Володя все время этим пистолетом играл, до той поры, пока он какого-то мальчика - внизу здесь жил мальчик - нечаянно ударил, я, значит, увидела в окно и забрала пистолет.

ВЕДУЩИЙ. Ну, может быть, и не нечаянно, может быть, и стоило ударить, мы же не знаем, что там между ними было.

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Может быть, конечно. Но все- таки я забрала у него пистолет этот, разобрала по частям и выбросила.

БОЛЬШОЙ КАРЕТНЫЙ

Левону Кочаряну

Где твои семнадцать лет?
    На Большом Каретном.
Где твои семнадцать бед?
    На Большом Каретном.
Где твой черный пистолет?
    На Большом Каретном.
А где тебя сегодня нет?
    

Помнишь ли, товарищ, этот дом?
Нет, не забываешь ты о нем.
Я скажу, что тот полжизни потерял,
Кто в Большом Каретном не бывал.

Еще бы, ведь
Где твои семнадцать лет?
     На Большом Каретном.
Где твои семнадцать бед?
     На Большом Каретном.
Где твой черный пистолет?
     На Большом Каретном.
А где тебя сегодня нет?
     На Большом Каретном.

Переименован он теперь,
Стало все по-новой там, верь не верь.
И все же, где б ты ни был, где ты ни бредешь,
Нет-нет, да по Каретному пройдешь.

Еще бы, ведь
Где твои семнадцать лет?
     
Где твои семнадцать бед?
     На Большом Каретном.
Где твой черный пистолет?
     На Большом Каретном.
А где тебя сегодня нет?
     На Большом Каретном!

Мы вошли в подъезд, за нами последовали оператор, осветители, режиссер, редактор, звукооператор.

ВЕДУЩИЙ. А где ваша квартира?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Вот квартира № 4, где мы жили. Здесь сейчас живут совсем другие жильцы, из прежних жильцов никого не осталось здесь. Так что теперь я не знаю даже, кто тут.

ВЕДУЩИЙ. Ну а что, может быть, попробовать позвонить? Неизвестно, что нас ждет. Но давайте попробуем.

Мы действительно ничего не готовили, действительно не знали, есть кто-нибудь дома или нет. Так что съемка получилась по-настоящему документальная, неорганизованная. Я позвонил.

ВЕДУЩИЙ. Идите сюда, Евгения Степановна, Семен Владимирович. Тут глазок вставлен, могут посмотреть и не пустить.

Раздался голос из-за двери: "Кто там?"

Я попросил, чтоб открыли. Дверь отперла женщина в халате, которая, видно, оторвалась от каких-то своих домашних дел. Она стала щуриться и требовать, чтобы погасили свет.

ЖЕНЩИНА.

ВЕДУЩИЙ. Здравствуйте. Как ваше имя, отчество?

ЖЕНЩИНА. Татьяна Александровна. Я вас не пущу, грязи натаскаете.

ВЕДУЩИЙ. Не пустите? Скажите, пожалуйста, а вы знаете, что в этой квартире жил Высоцкий?

ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА. Знаем Ну мы устали от этого.

ВЕДУЩИЙ. Приходят очень часто?

ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА. Приходят каждую неделю. В неделю два раза.

ВЕДУЩИЙ. Посторонние какие-то люди?

ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА. Откуда я знаю, приходят и журналисты, приходят какие-то студенты, даже цветы приносят.

ВЕДУЩИЙ. Ну это же замечательно. Или вы от этого устаете? А вы живете в его комнатах или нет?

ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА.

ВЕДУЩИЙ. Нет, всех не надо. Это Евгения Степановна.

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Вы не узнали меня?

ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА. Ну нет, я же ничего не вижу, уберите свет.

Хозяйка квартиры наконец узнала Евгению Степановну.

ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА. Евгению Степановну очень хорошо знаю. Очень. Один раз такой был случай. Пришел майор, в шесть часов утра звонок, в воскресенье. Я встала, открыла: "Кто там?" - "Откройте, я хочу выпить у Высоцкого. В комнате Высоцкого". А я говорю: "А вы посмотрите, сколько времени?" Я говорю: "Все же спят". "Откройте!" - кричит. И скандал, ногой в дверь. Я говорю: "Я сейчас милицию вызову". - "Не вызовите!"

ВЕДУЩИЙ. Подвыпивший майор был, что ли?

ТАТЬЯНА АЛЕКСАНДРОВНА. Да, потом пришел шофер, вытащил его отсюда, ну бутылку "Шампанского" и цветы положил здесь, около двери. Вот такие бывают случаи...

(После того как передача прошла в эфире, у меня дома раздался звонок. С претензиями позвонил муж Татьяны Александровны Николай Петрович Докучаев. "Она же Вас пустила в комнаты! - сказал он. - А у всех телезрителей сложилось впечатление, что моя жена вас не впустила. Нам соседи говорят: что же вы таких людей не впустили! И даже звонили из разных городов знакомые. И посторонние люди приходят и укоряют. Вы сделайте опровержение".

Уважаемый Николай Петрович! Я делаю опровержение. Действительно, Татьяна Александровна пустила в комнаты и меня, и оператора, и осветителей. Но в тепле объектив телекамеры сразу "запотел", и нам ничего снять не удалось. Получился бы брак. Поэтому эпизод отрезан в том месте, где у зрителя сложилось неправильное впечатление. Просим у вас прощения.)

... И вот мы уже во дворе дома № 15 по бывшему Большому Каретному переулку. Евгения Степановна показала окно большой комнаты (14 квадратных метров) и окно Володиной комнаты, проходной (9 квадратных метров).

ВЕДУЩИЙ. Это была общая квартира или отдельная?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА.

ВЕДУЩИЙ. А сколько еще жильцов было в этой квартире?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Еще одну комнату занимала одинокая женщина, и вторая семья еще была.

ВЕДУЩИЙ. Жили дружно?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Очень дружно, даже никто не думал, что это коммунальная квартира. Из детей только Володя один был. Детей ни у кого не было.

ВЕДУЩИЙ. Что-нибудь устраивал Володя во дворе, какие- нибудь проделки, какие-нибудь штучки хулиганского типа?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Не было у него хулиганского типа шалостей, нет.

ВЕДУЩИЙ. А это не то, что вы его сейчас, так сказать, задним числом обеляете?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Нет, нет, нет. Он играл здесь, прыгал, скакал, в то время когда ему запрещено было. Я ему в окно кричала: "Володечка, запрещено, тебе нельзя прыгать, нельзя скакать".

ВЕДУЩИЙ. А почему - нельзя?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. освободили от физкультуры. Но он настолько был живой мальчик. Меня учитель по физкультуре вызывает и говорит: "Что такое, вы принесли справку, что он освобожден от физкультуры, а он на переменах на голове ходит!"

ВЕДУЩИЙ. Евгения Степановна, а вы обратили внимание, когда он начал писать стихи, когда это случилось, когда были первые опыты?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Вы знаете, нет. Я знаю, что он очень самые длинные стихи учил пять минут, десять минут, у него феноменальная была память на стихи.

ВЕДУЩИЙ. Скажите, а как он вас называл - Евгения Степановна?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. В Германии он меня называл в присутствии всех или мамой, или мутти. Он получит пятерку в школе, бежит и кричит, и знает, что я высунусь в окно из особняка, и кричит: "Мутти!" - и "пять" показывает.

ВЕДУЩИЙ. "Мутти!" - это переиначенное немецкое слово "муттер"?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. А при товарищах он всегда говорил: "Я пойду спрошу маму". А так он звал "тетя Женя".

ВЕДУЩИЙ. Семен Владимирович, было время, когда Володю и в прессе ругали, бывали злобные статьи. Как вы к этому относились, как вы переживали?

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Да, я всегда относился к этому делу здраво. И были случаи, когда мне говорили о том, что он поет "с чужого голоса". У нас такие люди ведь были.

ВЕДУЩИЙ. Почему были? Их и сейчас немало.

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. что придет время, когда Володя свое место займет.

ВЕДУЩИЙ. А что чувствовали вы тогда, Евгения Степановна, когда узнавали про его неприятности?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Он никогда нам даже виду не показывал.

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Мы, конечно, переживали очень за него.

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Он не хотел волновать нас.

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Он говорил: "Все в порядке, папочка". Это сейчас мы уже знаем, сколько не утвердили его в фильмах и не печатали. А тогда, когда спрашивали, - "Работаю, все нормально, все хорошо, все, все".

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. "Тетя Женечка, все, все нормально, все нормально".

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. "Ничего, папочка, не волнуйся, все нормально, все хорошо".

ВЕДУЩИЙ. Скажите, ну а вот потом, когда его песни стали известны всей стране, когда до вас стали доходить сведения о его популярности, как вы к этому относились, что вы испытывали?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Но мы видели, как он относится к этому делу.

ВЕДУЩИЙ. Как?

Его слава не погубила, как говорят в народе. Он спокойно относился к славе. И, видимо, это повлияло и на наше отношение. Нам очень приятно было, когда о нем хорошо говорят, когда о нем хорошие отзывы. Но ведь отзывов в газетах тогда не было.

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Были просто отзывы от людей, которые его слушали. И видели в театре, как он играл. Многие говорили, что это талантливый актер драматический...

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Он ни одной премьеры не пропустил, чтобы нас не позвать туда в гости, всегда мы ходили.

ВЕДУЩИЙ. Здесь бывал он часто у вас?

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Часто, вечером поздно, после спектакля, кафе закрыты, Марины нет, позвонит: "Мам, есть пожевать что-нибудь?" Я говорю: "Сколько вас?" Я только спрашивала. Он приходил и с Золотухиным, и со Смеховым...

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. Хмельницкий, Абдулов...

ЕВГЕНИЯ СТЕПАНОВНА. Он любил очень друзей. Он вообще был очень добрый.

СЕМЕН ВЛАДИМИРОВИЧ. У него были хорошие друзья, у Володи. Он очень любил людей, он жил ради людей, мне кажется, что до глупости это был человек добрый, заботящийся о ближнем. Ну, не секрет, что Володя всем помогал, всем, чем только мог: и друзьям, и знакомым, и актерам театра, с которыми работал.

К ВЕРШИНЕ
                Михаилу Хергиани

Ты идешь по кромке ледника,
Глаз не отрывая от вершины.

Выдыхая снежные лавины.

Но они с тебя не сводят глаз -
Будто бы тебе покой обещан,
Предостерегая всякий раз
Камнепадом и оскалом трещин.

Горы знают - к ним пришла беда, -
Дымом затянуло перевалы.
Ты не отличал еще тогда
От разрывов горные обвалы.

Если ты о помощи просил -
Громким эхо отзывались скалы,
Ветер по ущельям разносил
Эхо гор, как радиосигналы.

И когда шел бой за перевал, -
Чтобы не был ты врагом замечен, -
Каждый камень грудью прикрывал,
Скалы сами подставляли плечи.

Ложь, что умный в горы не пойдет!
Ты пошел - ты не поверил слухам, -

И туман у ног стелился пухом...

Если в вечный снег навеки ты
Ляжешь, над тобою, как над близким,
Наклонятся горные хребты
Самым прочным в мире обелиском.

ЧЕЛОВЕК ЗА БОРТОМ
               Анатолию Гарагуле

Был шторм - канаты рвали кожу с рук,
И якорная цепь визжала чертом,
Пел песню ветер грубую - и вдруг
Раздался голос: "Человек за бортом!"

И сразу - "Полный назад! Стоп-машина!
На воду шлюпки, помочь -
Вытащить сукина сына
Или, там, сукину дочь!"

Я пожалел, что обречен шагать
По суше, - значит, мне не ждать подмоги -
Никто меня не бросится спасать,
И не объявят шлюпочной тревоги.

"Полный вперед! Ветер в спину!
Будем в порту по часам.
Так ему, сукину сыну,
Пусть выбирается сам!"

И мой корабль от меня уйдет -
На нем, должно быть, люди выше сортом.
Впередсмотрящий смотрит лишь вперед -
Не видит он, что человек за бортом.

Я вижу - мимо суда проплывают,
Ждет их приветливый порт, -
Мало ли кто выпадает
С главной дороги за борт!

Пусть в море меня вынесет, а там -
Шторм девять баллов новыми деньгами, -
За мною спустит шлюпку капитан -
И обрету я почву под ногами.

Они зацепят меня за одежду, -
Значит, падать одетому - плюс.
В шлюпочный борт, как в надежду,
Мертвою хваткой вцеплюсь.


Мне тянут руки, души, папиросы -
И я уверен: если что-нибудь -
Мне бросят круг спасательный матросы.

Правда, с качкой у них перебор там,
В штормы от вахт не вздохнуть -
Но человеку за бортом
Здесь не дадут утонуть!

МИШКА ШИФМАН

Мишка Шифман башковит -
У него предвиденье:
"Что мы видим, - говорит, -
Кроме телевиденья?!
Смотришь конкурс в Сопоте -
И глотаешь пыль,
А кого ни попадя
Пускают в Израиль!"

Мишка также сообщил
По дороге в Мнёвники:
"Голду Меир я словил
"
И такое рассказал,
Ну до того красиво,
Что я чуть было не попал
В лапы Тель-Авива.

Я сперва-то был не пьян,
Возразил два раза я -
Говорю: "Моше Даян -
Сука одноглазая, -
Агрессивный, бестия,
Чистый фараон.
Ну а где агрессия -
Там мне не резон".

Мишка тут же впал в экстаз -
После литры выпитой -
Говорит: "Они же нас
Выгнали с Египета!
Оскорбления простить
Не могу такого, -
Я позор желаю смыть
".

Мишка взял меня за грудь:
"Мне нужна компания!
Мы ж с тобой не как-нибудь -
"Здравствуй-до свидания", -
Мы побредем, паломники,
Чувства придавив...
Хрена ли нам Мнёвники, -
Едем в Тель-Авив!"

Я сказал: "Я вот он весь!
Ты же меня спас в порту...
Но, - говорю, - загвоздка есть:
Русский я по паспорту.
Только русские в родне,
Прадед мой - самарии, -
Если кто и влез ко мне,
Так и тот - татарин".

Мишку Шифмана не трожь,
С Мишкой - прочь сомнения:
У него евреи сплошь

Дед, параличом разбит, -
Бывший врач-вредитель...
А у меня - антисемит
На антисемите.

Мишка - врач, он вдруг затих:
В Израиле бездна их.
Там гинекологов одних -
Как собак нерезаных,
И нет зубным врачам пути -
Слишком много просятся.
Где на всех зубов найти?
Значит - безработица.

Мишка мой кричит: "К чертям!
Виза или ванная!
Едем, Коля, - море там
Израилеванное!.."
Видя Мишкину тоску, -
А он в тоске опасный, -
Я еще хлебнул кваску
"Согласный!"

... Хвост огромный в кабинет
Из людей, пожалуй, ста. 
Мишке там сказали "Нет",
Ну а мне - "Пожалуйста".
Он кричал: "Ошибка тут, -
Это я - еврей!.."
А ему: "Не шибко тут!
Выйдь, вон, из дверей!"

Мишку мучает вопрос:
Кто здесь враг таинственный?
А ответ ужасно прост -
И ответ единственный:
Я в порядке, тьфу, тьфу, тьфу,
Мишка пьет проклятую, -
Говорит, что за графу
Не пустили - пятую. 

И снова наша съемочная группа у Нины Максимовны. Мы приехали, чтобы продолжить беседу, чтобы попросить Володину маму снова окунуться в воспоминания.

ВЕДУЩИЙ. А когда он переехал к вам совсем в 1955 году, чем это было вызвано?

Ему , конечно, хотелось жить у меня. Но еще, я понимала, и потому, что он у меня был более свободным. Там была Евгения Степановна дома, которая могла и проверить, и подсмотреть. А я уходила рано на работу, просто мне кажется, что ему хотелось быть более свободным.

ВЕДУЩИЙ. Освободиться от родительской опеки.

НИНА МАКСИМОВНА. Да, как раз он кончал десятый класс, а мы переезжали в новый дом, на Первой Мещанской. И они с отцом договорились, что, когда он кончит школу, уже будет взрослым человеком, он станет жить со мной, раз он так хочет.

ВЕДУЩИЙ. А как рано проявились его актерские склонности?

НИНА МАКСИМОВНА. Когда он учился в десятом классе, он посещал драмкружок в Доме учителя на улице Горького. И, видно, там у него зародилось желание стать актером. Я там была, смотрела два спектакля. Был спектакль "Не хлебом единым", он играл там помещика, это было странно: начало века, и Володя изображал помещика, в халате, мальчик, это как-то не вязалось, смешно было. Потом они ставили спектакль "Безымянная звезда", и там был такой персонаж, крестьянин, румынский, по-видимому, у него был черный парик, и он подходил к кассе, требовал билет, а кассирша ему отказывала, говорила, что нет билетов. И, вы знаете, вот тут я увидела в Володе актера, у него было что-то свое, в жестах, в манерах, с которыми он подходил и требовал настойчиво билет. Я видела большое увлечение, он приходил с рулонами бумаги, что-то рисовал, что-то клеил, очень увлеченно говорил об этом, что вот, мамочка, мы все делаем сами, и декорации. Я поговорила с Богомоловым, который был руководителем этого кружка, - из МХАТ актер. И он сказал, что ему нужно заниматься, обязательно нужно, что он талантливый мальчик.

ВЕДУЩИЙ. А как же получилось, что он пошел в Строительный институт?

НИНА МАКСИМОВНА. Когда он кончал десятый класс и шло обсуждение, как во всех семьях, Семен Владимирович сказал, что он военный человек, ему хочется, чтобы сын получил техническое образование. Володя сказал: "Вы меня спрашиваете, куда я хочу. Я хочу в театральный". Но мы пытались его убедить, что этого не нужно делать, что нужно получить техническое образование. Потом мы с ним пошли к его деду Владимиру Семеновичу Высоцкому. Он был человек железной логики и стал его убеждать. Он говорил: "Вот ты кончишь институт, потом ты можешь уже быть актером". Ну и он как-то поддался этому влиянию. У нас идет серьезный разговор, мы закрывались в кухне, и я ему говорила: "Ну что же ты, все мы против, а ты один хочешь нас всех переубедить".

Он говорил: "Я, мамочка, знаю, что ты в душе со мной согласна, но ты поддерживаешь всех других. Но увидишь: придет время, когда ты будешь сидеть в зале, и рядом сидящему человеку, незнакомому, тебе захочется сказать, глядя на сцену: "Это мой сын". А я буду актером, и буду хорошим актером. И тебе за меня стыдно не будет". Но все-таки вместе с Игорем Кохановским, который поступал в Строительный институт, они сдали туда экзамены, и оба поступили, и Володя начал там заниматься. Прошло некоторое время, они сидели у нас дома с Игорем и занимались - я Володе достала у знакомых чертежную доску. И вдруг я слышу из дальней комнаты какой-то крупный разговор. Я вхожу, смотрю, Володя залил чертеж, Гарик сидит работает нормально, а этот что-то ходит, волнуется.

Нина Максимовна достала старый, мятый ватман с выцветшими пятнами довольно жуткого вида.

НИНА МАКСИМОВНА. Извините меня, уже столько лет прошло, я его, этот чертеж, даже на пол стелила. Но вот этот чертеж, который он залил, взял и размазал все тушью. Размазал и говорит: "Все, я с этого момента в этом институте не учусь".

ВЕДУЩИЙ. Это было прощание с техническим образованием...

И летом он сдавал экзамены уже в студию.

ВЕДУЩИЙ. И поступил с первого захода?

НИНА МАКСИМОВНА. Да, он поступил. На курс к Массальскому. Но там, в училище, был такой разговор, я случайно подслушала. "Какой Высоцкий? Это такой с хрипловатым голосом?" Какой-то такой разговор я подслушала. Я думаю, боже мой, значит, его, наверное, не примут, потому что у него голос какой-то не актерский. Но он сообразил, пошел к доктору, который лечил актеров, отоларинголог. Но его уже не было в живых, принимала его дочь, она его посмотрела и дала ему справку, я эту справку видела: голосовые связки нормальные, голос может быть поставлен. И как мы знаем в дальнейшем, у него же была слышна каждая буква, он не шепелявил, ничего. Но была такая природная хрипотца. И он начал заниматься, очень увлеченно, раньше двенадцати ночи он никогда не приходил.

ВЕДУЩИЙ. А когда появились первые поэтические опыты, вы помните?

НИНА МАКСИМОВНА. Мне кажется, что это было на первом курсе, когда начались капустники. В основном Володя писал эти тексты для них. А гитара у нас в доме была всегда.

ВЕДУЩИЙ. Он начал играть еще в детстве?

НИНА МАКСИМОВНА. Нет, он не умел играть, но в моей семье мои сестры играли на музыкальных инструментах. Все какие-то легенды ходят о том, что я, мол, ему первые аккорды показала. Я не знаю, может быть, кто-то и показывал ему эти аккорды. Но перед днем рождения, по-моему, ему было лет семнадцать, он мне говорит: "Ведь ты все равно будешь мне что-нибудь для подарка искать?" Я говорю: "Да, я хотела фотоаппарат купить". Он говорит: "Нет, ни в коем случае, я фотографировать не буду, потому что я не могу сидеть и корпеть, проявлять, закреплять. Не трать деньги. Ты лучше купи мне гитару". Это было просто тогда.

ВЕДУЩИЙ. И вы купили?

НИНА МАКСИМОВНА. И я купила ему гитару и самоучитель Высоцкого, какой-то Михаил Высоцкий был гитарист. А он говорит: "А это зачем - самоучитель?" Я говорю: "Будешь учить". А он говорит: "А я умею". И раз, раз, как-то так подстроил и что-то наиграл на этой гитаре. А потом я уже не наблюдала, как он там с этой гитарой. Потом он с ней не расставался...

КУПОЛА
            Михаилу Шемякину


Воздух крут перед грозой, крут да вязок.
Что споется мне сегодня, что услышится?
Птицы вещие поют - да все из сказок.

Птица Сирин мне радостно скалится -
Веселит, зазывает из гнезд.
А напротив - тоскует-печалится,
Травит душу чудной Алконост.

Словно семь заветных струн
Зазвенели в свой черед -
Это птица Гамаюн
Надежду подает!

В синем небе, колокольнями проколотом,
Медный колокол, медный колокол -
То ль возрадовался, то ли осерчал...
Купола в России кроют чистым золотом -
Чтобы чаще Господь замечал.

Я стою, как перед вечною загадкою,
Пред великою да сказочной страною -
Перед солоно- да горько-кисло-сладкою,

Грязью чавкая жирной да ржавою,
Вязнут лошади по стремена.
Но влекут меня сонной державою,
Что раскисла, опухла от сна.

Словно семь богатых лун
На пути моем встает -
То мне птица Гамаюн
Надежду подает!

Душу, сбитую утратами да тратами,
Душу, стертую перекатами, -
Если до крови лоскут истончал, -
Залатаю золотыми я заплатами -
Чтобы чаще Господь замечал!

ТОВАРИЩИ УЧЕНЫЕ

Товарищи ученые, доценты с кандидатами!
Замучились вы с иксами, запутались в нулях,
Сидите, разлагаете молекулы на атомы,
Забыв, что разлагается картофель на полях.
Из гнили да из плесени бальзам извлечь пытаетесь

Ох, вы там добалуетесь, ох, вы доизвлекаетесь,
Пока сгниет, заплесневеет картофель на корню!

Автобусом до Сходни доезжаем,
А там - рысцой, и не стонать!
Небось, картошку все мы уважаем, -
Когда с сольцой ее намять.

Вы можете прославиться почти на всю Европу, коль
С лопатами проявите здесь свой патриотизм, -
А то вы всем кагалом там набросились на опухоль,
Собак ножами режете, а это - бандитизм!

Товарищи ученые, кончайте поножовщину,

Бросайте ваши опыты, гидрид и ангидрид:
Садитеся в полуторки, валяйте к нам в Тамбовщину,
А гамма-излучение денек повременит.

Полуторкой к Тамбову подъезжаем,
А там - рысцой, и не стонать!
Небось, картошку все мы уважаем, -
Когда с сольцой ее намять.

К нам можно даже с семьями, с друзьями и знакомыми -

Что бог, мол, с ними, с генами, бог с ними,
                                      с хромосомами, -
Мы славно поработали и славно отдохнем!

Товарищи ученые, Эйнштейны драгоценные,
Ньютоны ненаглядные, любимые до слез!
Ведь лягут в землю общую остатки наши бренные, -
Земле, ей все едино: апатиты и навоз.

Так приезжайте, милые, - рядами и колоннами!
Хотя вы все там химики, и нет на вас креста,
Но вы ж ведь там задохнетесь за синхрофазотронами, -
А здесь места отличные - воздушные места!

Товарищи ученые, не сумлевайтесь, милые:
Коль что у вас не ладится, - ну там, не тот аффект, -
Мы мигом к вам заявимся с лопатами и с вилами,
Денечек покумекаем - и выправим дефект! 

ОНА БЫЛА В ПАРИЖЕ

Наверно, я погиб: глаза закрою - вижу.
Наверно, я погиб: робею, а потом -
Куда мне до нее - она была в Париже,

Какие песни пел я ей про Север дальний!
Я думал: вот чуть-чуть - и будем мы на ты, -
Но я напрасно пел о полосе нейтральной -
Ей глубоко плевать, какие там цветы.

Я спел тогда еще - я думал, это ближе -
"Про счетчик", "Про того, кто раньше с нею был"...
Но что ей до меня: она была в Париже -
Ей сам Марсель Марсо чевой-то говорил.

Я бросил свой завод - хоть, в общем, был не в праве, -
Засел за словари на совесть и на страх...
Но что ей оттого: она уже в Варшаве -
Мы снова говорим на разных языках...

Приедет - я скажу по-польски: "Прошу, пани,
Прими таким как есть, не буду больше петь..."
Но что ей до меня: она уже в Иране, -
Я понял: мне за ней, конечно, не успеть!

Она сегодня здесь, а завтра будет в Осле, -
Да, я попал впросак, да, я попал в беду!..
Кто раньше с нею был и тот, кто будет после, -

... Специально для съемки в нашей передаче и в программе Н. Крымовой из Парижа прилетела вдова Высоцкого, французская актриса Марина Влади. Я думал, что смогу снять ее в квартире, где она прожила с Володей последние пять лет. Но Марина наотрез отказалась даже войти в бывший свой дом, и мы снимали интервью с ней в том же самом здании, но в другой квартире, а именно в квартире кинорежиссера Александра Митты. Причем Марина очень беспокоилась, чтобы зрители не подумали, будто съемка произведена в ее бывшем жилище, и просила, чтобы из передачи было бы понятно: снимали в другом месте. Это была ее последняя просьба перед отъездом, переданная мне через актера В. Абдулова. Снимая эту четырехсерийную программу, я встречался со многими друзьями и родными Высоцкого, окунулся в его окружение, и меня глубоко огорчил раздор, расстроили распри, раздирающие людей, которых Володя любил. И когда я думаю об этом, у меня перед глазами встает сам Владимир Высоцкий. Как бы он посмотрел на эту возню вокруг его имени, что бы он подумал, как бы отнесся к тому, что близкие ему люди порочат друг друга, зачастую не выбирая выражений? И как только они не могут понять, что подобными действиями они играют на руку обывателям, недругам Высоцкого, оскверняя тем самым память поэта...

Мой первый разговор с Мариной Влади произошел еще в марте 1986 года, когда я приезжал в Париж на премьеру "Жестокого романса". Тогда я еще не получил разрешения делать передачу, но хотел использовать свой приезд во Францию и снять там интервью с вдовой поэта, так сказать, впрок. Однако ничего не вышло: через полчаса после нашего телефонного разговора она должна была улетать в Белград на съемки. Но я договорился с Мариной, что она ради этого интервью специально прилетит в Москву.

И вот мы расположились в квартире, гостеприимно предоставленной нам Александром Миттой.

ВЕДУЩИЙ. Марина, я рад вас видеть в Москве и признателен вам за то, что вы откликнулись на наше приглашение и прилетели специально для того, чтобы принять участие в передаче, посвященной Володе Высоцкому.

ВЛАДИ. Ну, я думаю, это естественно.

ВЕДУЩИЙ. Скажите, пожалуйста, когда вы с ним познакомились и как это произошло?

ВЛАДИ. Я была в театре на Таганке...

ВЕДУЩИЙ. Как зритель?

ВЛАДИ. Как зритель, да. Я смотрела "Пугачева", он играл Хлопушу. И мне про него уже говорили много, про актера, про певца.

ВЕДУЩИЙ. А песни какие-то его вы уже слышали до этого?

ВЛАДИ. Я слышала одну песню про кроликов и алкоголиков, там женщина хочет быть похожей на Марину Влади. Сыновья мои, которые отдыхали в пионерском лагере, сказали: "Мама, кто-то про тебя песню написал". Ну и я, конечно, эту песню услышала. Это смешно было очень. Потом меня повели в театр, и я обалдела от спектакля и от его работы особенно. Это был 67-й год... Вот, и потом мы очень долго дружили до 68-го года.

Значит, вы после спектакля зашли к нему за кулисы?

ВЛАДИ. Мы пошли в Дом актера, как всегда делается после спектакля, и там он сидел тоже. Мы поговорили немножко. Потом он пел; мы поехали к друзьям, и он пел.

ВЕДУЩИЙ.Ну и какое первое впечатление было, простите, у вас от него?

ВЛАДИ. Самое, конечно, большое впечатление - это на сцене. В тот момент я понимала русский язык, но не все... И, конечно, остроту текстов я не могла так полностью понять. Первым делом, я была потрясена работой актера. Потому что в этой роли, Хлопуше, он выдавал всю свою силу и весь трагизм. Он трагик был как актер, на сцене. Потом мы сидели, он пел мне песни всю ночь, влюбился сразу, сказал мне это сразу. Это было смешно для меня, потому что, вы знаете, актрисе часто говорят такие слова. Мы потом долго дружили.

ВЕДУЩИЙ. И вы вернулись во Францию?

ВЛАДИ. Я была на кинофестивале, потом уехала, а через некоторое время я вернулась на съемки уже к Юткевичу. И вот тут-то мы и стали встречаться часто. И так произошло то, что у всех происходит. Мы женились с ним позже, намного позже, мы жили вместе два года. Было очень сложно: где жить, как - все это не очень просто. Я все-таки француженка, актриса знаменитая. Но нам не очень мешали. И когда, в общем, мы решили жениться, все это произошло довольно спокойно. Не было никаких больших проблем.

ВЕДУЩИЙ. Это в Москве происходило?

ВЛАДИ. Да, да, да. Во Дворце бракосочетания. Ну, как все советские люди, пошли, женились и ушли. Было два свидетеля: Сева Абдулов и Макс Леон - это корреспондент "Юманите" в Москве. Да, это он, кстати, повел меня в театр первый раз.

ВЕДУЩИЙ. Понятно. Это именно ему, значит, мы всем обязаны.

ВЛАДИ. В каком-то смысле, да. Я думаю, что я бы встретила Володю все равно.

То есть вы считаете, что раз на роду написано, то пересечение должно было бы произойти?

ВЛАДИ. Я ничего не считаю, я совершенно неверующая. У меня нет ощущения, что судьба есть какая-то. Но я думаю, что, раз я жила год в Москве, я обязательно бы его встретила где-то как-то.

ВЕДУЩИЙ. И за этот год вы вернули себе знание русского языка и стали понимать его песни?

ВЛАДИ. Нет, я все понимала. Но я не могла понимать все подтексты, понять в чем дело, про что он поет. Тем более в то время он больше всего пел такие шуточные песни, блатные песни. Его репертуар в шестьдесят седьмом году - это совершенно другое, чем то, что он пел в конце жизни.

ВЕДУЩИЙ. А свадьбу где отмечали?

ВЛАДИ. В Грузии... Нам устроили колоссальный пир. И мы сидели семь часов за столом... Но мы не пили...

ВЕДУЩИЙ. Это в Тбилиси или где-то?

ВЛАДИ. Тбилиси, да, в квартире, такой чудесный пир. Потом мужики замечательные пели. Ну, потом мы были на теплоходе "Грузия", у капитана Толи Гарагули. Мы делали такую поездку, это было наше с Володей свадебное путешествие на теплоходе.

ВЕДУЩИЙ. А дальше началась совместная жизнь. Вы - популярная актриса, которая должна работать во Франции. Он - артист театра и кино, здесь играет в театре, выступает, снимается. Как протекала ваша жизнь? Вы там, он тут - как это происходило?

ВЛАДИ. Ну как это происходило? Мне нужно было иметь очень хорошее здоровье. Потому что я ездила туда и обратно бесконечно. Он шесть лет не ездил во Францию. Не пускали. И было очень сложно для меня, потому что у меня трое детей, к тому же сыновья. И работа, и надо было продолжать быть актрисой, потому что нельзя все бросить и сидеть на месте. Жизнь была очень такая сумбурная. За шесть лет я ездила подряд несколько десятков раз туда-обратно.

А в связи с этим не было ли разговоров у вас о том, что, может быть, имеет смысл вам переехать в Россию или ему переехать во Францию? Вам же, наверно, хотелось быть рядом, быть вместе.

ВЛАДИ. Нет, вы знаете, мы с первого же дня поняли, что мы будем жить так, как жили. В конце концов, он имел свою жизнь, я - свою. Мы жили вместе душевно, конечно. Мы говорили по телефону, благодаря, я должна сказать, чудесным телефонисткам советским. И мы общались ежедневно по телефону.

ВЕДУЩИЙ. Подолгу разговаривали?

ВЛАДИ. Ну, очень долго, очень долго. Нас просто забывали, к счастью, и мы говорили.

(Один из друзей Владимира Семеновича, сценарист Игорь Шевцов, начиная с момента, когда Высоцкого не стало, огромное количество сил и времени отдал поиску видео- и киноматериалов, где был снят поющий и разговаривающий Высоцкий. Очень много материалов он предоставил и в передачу Н. Крымовой и в нашу. В том числе он раздобыл очень редкий кадр. Когда Высоцкий был в гостях у актрисы Л. Максаковой, ее муж вел любительскую киносъемку. И, в частности, был снят кадр, когда Высоцкий разговаривал по телефону с Мариной Влади. Обычно такие бытовые кадры остаются за пределами внимания профессиональных кинооператоров. И, несмотря на то, что техническое качество кадра было неважное, мы его включили в передачу.

ВЫСОЦКИЙ. Ну что, моя ласточка?.. Ну, Маринчик, я даже не знаю... Про что? Ну? А-а-а... Что ты говоришь? А где вы были?.. Да? Ну и больше ничего? Ну, в общем, что и что?)

ВЕДУЩИЙ. Заработанные деньги уходили на оплату разговоров?

ВЛАДИ. Да, и на самолеты. Вообще, очень все это было сложно. Мы рассчитали, что мы все-таки больше живем вместе, чем большинство советских актеров, например. Потому что я часто бывала тут, восемь месяцев в году примерно, это очень много. А потом Володя стал ездить ко мне во Францию. Так что в итоге мы все-таки жили вместе примерно восемь месяцев в году. Много.

ВЕДУЩИЙ. Скажите, пожалуйста, а Володя был ревнив или нет?

ВЛАДИ. Да, и я тоже.

ВЕДУЩИЙ.

ВЛАДИ. Вы знаете, надо сказать, что у нас темпераменты совсем неспокойные.

ВЕДУЩИЙ. У обоих?

ВЛАДИ. Даже если кажется, что я очень спокойный человек. Я совершенно не такая. А он вообще был человек очень темпераментный и взволнованный. Наша жизнь была неспокойная, конечно. Мы очень ссорились. Мы же люди нормальные. Несмотря на то, что он, вероятно, гений, он все-таки человек был.

ВЕДУЩИЙ. Гений обязан быть человеком...

* * *

Я все вопросы освещу сполна -
Дам любопытству удовлетворенье!
Да, у меня француженка жена,
Но русского она происхожденья.

Нет, у меня сейчас любовниц нет.
А будут ли? Пока что не намерен.
Не пью примерно около двух лет.
Запью ли вновь? Не знаю, не уверен.

Да нет, живу не возле "Сокола"...
В Париж пока что не проник...
Да что вы всё вокруг да около -

Я все вопросы освещу сполна -
Как на духу попу в исповедальне!
В блокноты ваши капает слюна -
Вопросы будут, видимо, о спальне...

Да, так и есть! Вот густо покраснел
Интервьюер: "Вы изменяли женам?" -
Как будто за портьеру подсмотрел
Иль под кровать залег с магнитофоном.

Да нет, живу не возле "Сокола"...
В Париж пока что не проник...
Да что вы всё вокруг да около -
Да спрашивайте напрямик!

Теперь я к основному перейду -
Один, стоявший скромно в уголочке,
Спросил: "А что имели вы в виду
В такой-то песне и такой-то строчке?"

Ответ: "Во мне Эзоп не воскресал.
В кармане фиги нет - не суетитесь, -
А что имел в виду - то написал, -
"

Да нет, живу не возле "Сокола"...
В Париж пока что не проник...
Да что вы всё вокруг да около -
Да спрашивайте напрямик!

ВЛАДИ. Я хотела бы поблагодарить всех, которые позволяют эту передачу, и вас, который ее предложил, делает и ведет.

ВЕДУЩИЙ. Это просто наш долг, который мы выполняем перед огромным количеством людей, которые любят Высоцкого, слушают его, ведь в каждом доме есть его записи. Так что это естественный отклик на любовь народную. Пожалуйста, скажите, а как он сочинял? Вот, говорят, что он писал ночами...

ВЛАДИ. Он писал в любое время и по-разному. Были вещи, которые у него месяцами в голове крутились, и понятно было, что он что-то придумывает, что у него что-то в голове делается. У него был такой вид, что понятно - он не тут. А другие разы он просто сидел и писал впрямую. Ну, конечно, и по ночам писал. Он же работал целый день в театре, репетировал, кино, выступления...

ВЕДУЩИЙ. Расскажите о каких-нибудь случаях, когда он вас удивил, поразил, неожиданное что-то сделал, чего вы не ожидали.

ВЛАДИ. Это невозможно, это ежедневные случаи. Он поражал все время. Я не могу рассказать вам двенадцать лет жизни. Он был поразительно добрый. Щедрый очень собой, временем своим... Больше всего меня поражало, когда он выступал перед публикой, конечно. У него такой был шарм и такая сила на публику, он так держал свою публику, даже в колоссальных залах, где он стоял один, тоненький, маленький человечек. Ведь он был, в общем, довольно скромный человек, в смысле фигуры. Он был, если его встретить на улице, ну, как обыкновенный, любой... А на сцене вдруг сразу же становился гигантом.

ВЕДУЩИЙ. Когда он придумывал стихотворение, он его вам сразу читал или же дожидался, когда сочинялась музыка и тогда уже пел вам?

ВЛАДИ. Нет. Он мне читал сразу, он мне даже звонил ночью в Париж, когда меня не было.

ВЕДУЩИЙ.

ВЛАДИ. Да, да.

ВЕДУЩИЙ. А потом читал второй раз, когда сочинял мелодию?

ВЛАДИ. Иногда он сочинял первым делом мелодию. Кстати, про него как композитора очень мало говорят. Он чудесный композитор, у него очень красивые мелодии.

ВЕДУЩИЙ. Да, они сразу входят в душу. Значит, бывали случаи, когда мелодия возникала раньше и потом на нее писались стихи?

ВЛАДИ. Так бывало редко. Обычно сначала были стихи, и на них он находил мелодию. А много он писал тоже по заказу. Это люди мало знают. Для фильмов, для спектаклей...

ВЕДУЩИЙ. А он очень переживал и страдал оттого, что его при жизни не печатали?

ВЛАДИ. Очень. Он везде предлагал стихи. Он у всех спрашивал помощи. У всех поэтов. И никто не мог ему помочь, к сожалению. Он очень переживал, хотя это смешно, потому что его любила публика, как никого. И он это чувствовал при жизни. Он не был поэтом, которого никто не знает и который пишет для себя и все в стол кладет. Он знал, что его слушают, что пленки во всех домах. Я помню, как мы однажды ходили по улице, вместе гуляли немножко, влюбленные, молодые... И была летняя погода. И из окон шли пленки Высоцкого. Вся улица, из каждого окна другая песня. И он жутко гордился. Но в то же самое время и стеснялся. Он был очень... странный, в перемешку у него была очень большая актерская гордость и в то же самое время большая натуральная, естественная скромность человеческая...

* * *

День-деньской я с тоской за тобой -
Будто только одна забота,
Будто выследил главное что-то -
То, что снимет тоску как рукой.

Это глупо - ведь кто я такой?!

Тебе нужен другой и - покой,
А со мной - неспокойно, бессонно.

Сколько лет ходу нет - в чем секрет?!
Может, я невезучий - не знаю!
Как бродяга, гуляю по маю,
И прохода мне нет от примет.

Может быть, наложили запрет?
Я на каждом шагу спотыкаюсь:
Видно, сколько шагов - столько бед.
Вот узнаю в чем дело - покаюсь!

ВЕДУЩИЙ. А что он для себя считал наиболее важным, сочинение песен или актерскую работу?

ВЛАДИ. Нет, конечно, поэзию. Я очень счастлива, что могу сказать перед всей публикой России. Он написал примерно 800 текстов. Когда он умер - все это внезапно было, - то у него все рукописи были в порядке.

ВЕДУЩИЙ. То есть он хотел, чтобы была книга?

ВЛАДИ. Да. Да. Все рукописи я сдала в Литературный архив. Все рукописи в России, все, не только поэзия. И проза, и его записки и так далее. Так что это важно знать публике, что все то, что он написал рукой своей, все это я отдала в ЦГАЛИ.

Из этого можно сделать полное собрание его текстов. Я думаю, русская публика достаточно взрослая, чтобы сама разобраться, что плохое, а что хорошее... В смысле морали, этики у него ничего скверного нет, он был человек очень чистый, очень честных убеждений. И он себя отдавал. Он был щедрый, и он любил свою публику и свою Родину, Он приехал сюда, чтобы умереть, он не умер на Западе, он ведь и не жил на Западе. Он не уехал отсюда...

* * *


Мои девочки ходят в соплях.
Я теперь свои семечки сею
На чужих Елисейских полях.

Кто-то вякнул в трамвае на Пресне:
"Нет его - умотал наконец!
Вот и пусть свои чуждые песни
Пишет там про Версальский дворец".

Слышу сзади - обмен новостями:
"Да не тот! Тот уехал - спроси!.." -
"Ах, не тот?!" - и толкают локтями,
И сидят на коленях в такси.

А с которым сидел в Магадане,
Мой дружок по гражданской войне -
Говорит, что пишу ему: "Ваня!
Скушно, Ваня, - давай, брат, ко мне!"

Я уже попросился обратно,
Унижался, юлил, умолял.
Ерунда! Не вернусь, вероятно,
Потому что я не уезжал.


Чтоб хороший конец, как в кино:
Забирай Триумфальную арку,
Налетай на заводы Рено!

Я смеюсь, умираю от смеха:
Как поверили этому бреду?!
Не волнуйтесь - я не уехал,
И не надейтесь - я не уеду!

ВЕДУЩИЙ. Когда вы жили в Париже, то тосковали о нем? Хотели увидеть, хотели приехать?

ВЛАДИ. Ну конечно. Я сейчас тоскую по нем еще. Так что, естественно, я тосковала. Но это тоже, может быть, дало какой-то плюс нашей жизни, что мы не ежедневно сидели вместе и друг друга видели не ежедневно. Была очень сильная в этом смысле жизнь, свежая любовь была всегда. Может быть, из-за того, что мы не ежедневно жили вместе. Хотя это сложно. Особенно для женщины очень сложно так жить.

ВЕДУЩИЙ. Я думаю, что это в равной степени трудно для мужчины и для женщины.

ВЛАДИ. Нет, болтаться между двумя странами с детьми, без детей, два дома, две культуры, две системы политические - это очень сложно! И при этом остаться на каком-то среднем здоровом уровне.

ВЕДУЩИЙ. Но у вас, наверно, благодаря этому появилось очень много друзей здесь, в Советском Союзе?

ВЛАДИ. Естественно, я тут просто жила двенадцать лет фактически. Так что у меня дом был открыт, ко мне всегда приходили люди, каждый день, к нам, не ко мне, конечно, - к нам с Володей. И жизнь была очень интересная в Советском Союзе для меня...

То есть очень духовная, наполненная, вероятно?

ВЛАДИ. Я думаю, что нигде в мире такой не было. Ну, может быть, это эпоха такая была в то время, вот эти годы, 70-е. Не было вечера, чтобы кто-то не пришел показать картину, спеть песню, рассказать сценарий, пригласить на спектакль... Был период очень интересный, конечно. И потом, Володя все время рос, и все время назревали новые какие-то границы.

ВЕДУЩИЙ. Он из певца улицы стал, в общем, певцом страны. Вот вы это вдруг почувствовали или постепенно?

ВЛАДИ. Нет, это видно было просто на глазах. Рос не по дням, а по часам, как говорится. Просто удивительно рос.

ВЕДУЩИЙ. Расцвел творчески... Марина, а какие у него отношения были с чиновниками, с бюрократами? Среди них у него были поклонники?

ВЛАДИ. Если бы у него не было среди них, как вы говорите, поклонников, он бы вообще никогда не выехал из Советского Союза. Он бы никогда не мог бы выступать. Были люди, которые его все-таки любили и поддерживали. Но в основном ему, конечно, не давали спеть ни по радио, ни по телевидению, и он мало снимался почему-то. Для такого уровня актера все- таки странно, что он снялся не очень много. Нет, ему было нелегко, конечно. Ему было нелегко.

ВЕДУЩИЙ. Но это его не озлобило.

ВЛАДИ. Я, вы знаете, думаю, что надо все-таки слушать то, что он сам писал про это, по любому поводу. Потому что он на все ваши вопросы все ответил...

* * *

Я несла свою Веду
       по весеннему по льду, -
Обломился лед - душа оборвалася -
Камнем под воду пошла, -
          
А за острые края задержалася.

И Беда с того вот дня
        ищет по свету меня, -
Слухи ходят - вместе с ней - с Кривотолками.
А что я не умерла -
                 знала голая ветла,
И еще - перепела с перепелками.

Кто ж из них сказал ему,
         господину моему?..
Только - выдали меня, проболталися, -
И от страсти сам не свой
         он отправился за мной,
Ну а с ним Беда с Молвой увязалися.

Он настиг меня, догнал -
          обнял, на руки поднял.
Рядом с ним в седле Беда ухмылялася.
Но остаться он не мог -
          был всего один денек, -
А Беда - на вечный срок задержалася...

что друзей невероятное количество. О большинстве из них покойный зачастую даже не подозревал. Но о тех троих, с кем предстояло мне встретиться, разногласий среди окружения Высоцкого, пожалуй, не было. Этих трех все называли одними из самых близких друзей: актер Всеволод Абдулов, кинорежиссер Станислав Говорухин, золотоискатель Вадим Туманов. Конечно, этот отбор был произволен, и немало еще людей, с которыми Володя действительно дружил, могли бы принять участие в нашем разговоре. Но, как говорится, нельзя объять необъятное. Тем более телевизионная передача имеет свои жесткие рамки. Пока подтягивались Абдулов и Говорухин, мы начали беседу с Вадимом Ивановичем Тумановым. Разговаривали мы на кухне в квартире Высоцкого, где Володя проводил с друзьями не одну ночь, рассказывая, слушая, споря, где он знакомил их со своими новыми песнями.

Вадим Иванович - человек колоритный, самобытный, интересный, с трудной судьбой. В двадцать два года был арестован и попал на Колыму. А после смерти Сталина, когда пришла для него свобода, так и остался на Колыме, возглавил старательскую артель по добыче золота. После рассказов Туманова о своих побегах из лагеря Высоцкий написал песню:

* * *

Вадиму Туманову

Был побег на рывок -
Наглый, глупый, дневной, -
Вологодского - с ног
И - вперед головой.

И запрыгали двое,
В такт сопя на бегу,
На виду у конвоя
Да по пояс в снегу.

Положен строй в порядке образцовом,
И взвыла "Дружба" - старая пила,
И осенили знаменьем свинцовым
С очухавшихся вышек три ствола.

Все лежали плашмя,
В снег уткнули носы, -
А за нами двумя -
Бесноватые псы.

Девять граммов горячие,

Мы на мушках корячились,
Словно как на колах.

Нам - добежать до берега, до цели, -
Но свыше - с вышек - все предрешено:
Там у стрелков мы дергались в прицеле -
Умора просто, до чего смешно.

Вот бы мне посмотреть,
С кем отправился в путь,
С кем рискнул помереть,
С кем затеял рискнуть!

Где-то виделись будто, -
Чуть очухался я -
Прохрипел: "Как зовут-то?
И - какая статья?"

Но поздно: зачеркнули его пули -
Крестом: в затылок, пояс, два плеча, -
А я бежал и думал: добегу ли?
И даже не заметил сгоряча.

Я - к нему, чудаку:

Ну а он - на боку
И мозги распластал.

Пробрало! - телогрейка
Аж просохла на мне:
Лихо бьет трехлинейка -
Прямо как на войне!

Как за грудки, держался я за камни:
Когда собаки близко - не беги!
Псы покропили землю языками -
И разбрелись, слизав его мозги.

Приподнялся и я,
Белый свет стервеня, -
И гляжу - кумовья
Поджидают меня.

Пнули труп: "Эх, скотина!
Нету проку с него:
За поимку - полтина,
А за смерть - ничего".

И мы прошли гуськом перед бригадой,

Они обратно в зону - за наградой,
А я - за новым сроком за побег.

Я сначала грубил,
А потом перестал.
Целый взвод меня бил -
Аж два раза устал.

Зря пугают тем светом, -
Тут - с дубьем, там - с кнутом:
Врежут там - я на этом,
Врежут здесь - я на том.

Я гордость под исподнее упрятал -
Видал, как пятки лижут гордецы, -
Пошел лизать я раны в лизолятор, -
Не зализал - и вот они, рубцы.

Эх бы нам - вдоль реки, -
Он был тоже не слаб, -
Чтобы им не с руки,
А собакам - не с лап!..

Вот и сказке конец.

Что - как срезал - ловец
Беглецу пол-лица.

... Все взято в трубы, перекрыты краны, -
Ночами только воют и скулят,
Нам надо, надо сыпать соль на раны:
Чтоб лучше помнить - пусть они болят!

ВЕДУЩИЙ. Вадим Иванович, как случилось, что вы встретились? Вроде бы вы вращались в разных мирах совсем.

ТУМАНОВ. Познакомились в 73-м году. В общем-то, не случайно, я стремился к этому. Меня познакомил человек, которого сейчас уже, к сожалению, нет. А я до этого слышал и уже любил песни Высоцкого. Было в них для меня что-то родственное. Очень точно о Колыме писал. Я потом очень удивился, когда узнал, что он совершенно не бывал в этих местах.

ВЕДУЩИЙ. А что вас все-таки объединило? И по возрасту разные, и по образу жизни.

ТУМАНОВ. Это сложный вопрос, я, наверное, не смогу даже ответить. Как обычно дружат люди? Много у нас тем было, интересующих нас обоих. На этой кухне и в любом месте много разговоров... Здесь бывал еще Говорухин, еще Абдулов. Споры получались. Мы о чем-то говорили, говорили. Спохватимся - уже утро. Разбегались, а назавтра снова. О Володе говорят, что он хорошо заваривал чай, это совершенно неправильно. Он заваривал его как попало, просто много сыпал из разных банок. Когда хвалили его чай, он мне подмигивал, что вроде да. Просто сыпал много из разных банок, и получалось наваристо.

ВЕДУЩИЙ. Скажите, у Володи были при жизни враги или, скажем, люди, которые его не любили?

ТУМАНОВ. У Володи было, думаю, очень много врагов. Вы знаете, это сложная тема, а особенно, наверное, в мире писателей и поэтов. Здесь, мне кажется, особо. Вы знаете, я с Володей ходил в Дом литераторов, в Дом журналистов. Не могу забыть эпитафию. Она появилась после смерти Володи. Я помню ее не всю. Она неизвестно кем, но написана довольно бойко.

Ему велели словом бойким

И черпать из любой помойки
Сюжеты ядовитых песен.

Чувствуется, что она написана профессионально. Правда, человек, написавший эту гадость, решил остаться неизвестным...

ВЕДУЩИЙ. Скажите, пожалуйста, Вадим Иванович, а как вы встречались с ним? Он ездил к вам туда, на прииски?

ТУМАНОВ. Он бывал у меня и в Бодайбо, бывал у меня и в Пятигорске, и в Крыму, ездили мы вместе в Ленинград.

ВЕДУЩИЙ. Меня интересуют те сюжеты, которые у него возникли на приисках. Например, песня о речке Ваче была написана под влиянием, очевидно, каких-то общений с вами, золотоискателями?

ТУМАНОВ. Совершенно точно. Значит, есть такая в районе Бодайбо речка Вача, это совершенно все точно, и месторождение Вача. Работают там очень сильные люди, мужественные. Есть и такие, которые любят выпивать. И пили, и пропивали, и снова зарабатывали. И там был один тип такой... Володе рассказали историю про этого парня, который работает много лет и всегда приезжает после отпуска "голенький" обратно. Песенка такая смешная...

ПРО РЕЧКУ ВАЧУ И ПОПУТЧИЦУ ВАЛЮ

Под собою ног не чую -
И качается земля...
Третий месяц я бичую,
Так как списан подчистую
С китобоя-корабля.

Ну а так как я бичую,
Беспартийный, нееврей,

Где тепло от батарей.

Это жизнь! Живи и грейся -
Хрен вам, пуля и петля!
Пью, бывает, хочь залейся:
Кореша приходят с рейса -
И гуляют "от рубля"!

Рупь - не деньги, рупь - бумажка,
Экономить - тяжкий грех.
Ах, душа моя тельняшка -
В сорок полос, семь прорех!

Но послал Господь удачу -
Заработал свечку он!
Увидав, как горько плачу,
Он сказал: "Валяй на Вачу!
Торопись, пока сезон!"

Что такое эта Вача,
Разузнал я у бича, -
Он на Вачу ехал плача -
Возвращался хохоча.


Во глубине сибирских руд.
Вача - это дом с постелью,
Там стараются артелью, -
Много золота берут!

Как вербованный ишачу -
Не ханыжу, не "торчу".
Взял билет, - лечу на Вачу,
Прилечу - похохочу!

Нету золота богаче -
Люди знают, им видней!
В общем, так или иначе
Заработал я на Ваче
Сто семнадцать трудодней.

Подсчитали, отобрали, -
За еду, туда-сюда, -
Но четыре тыщи дали
Под расчет - вот это да!

Рассовал я их в карманы,
Где и рупь не ночевал,

Где кафе да рестораны -
Позабыть, как бичевал.

Выпью - там такая чача! -
За советчика бича:
Я на Вачу ехал плача -
Возвращаюсь хохоча.

... Проводник в преддверье пьянки
Извертелся на пупе,
То же и официантки.
А на первом полустанке
Села женщина в купе.

Может, вам она - как кляча,
Мне - так просто в самый раз!
Я на Вачу ехал плача -
Возвращаюсь веселясь!

То да сё, да трали-вали, -
Как узнала про рубли...
Слово по слову, у Вали
Сотни по столу шныряли -

С нею вышла незадача -
Я и это залечу!
Я на Вачу ехал плача,
Возвращаюсь - хохочу!

Суток пять - как просквозило, -
Море вот оно - стоит.
У меня что было - сплыло, -
Проводник воротит рыло
И за водкой не бежит.

Рупь последний в Сочи трачу -
Телеграмму накатал:
Шлите денег - отбатрачу,
Я их все прохохотал.

Где вы, где вы, рассыпные, -
Хоть ругайся, хоть кричи!
Снова ваш я, дорогие, -
Магаданские, родные,
Незабвенные бичи!

Мимо носа носят чачу,

Я на Вачу еду, плачу,
Над собою хохочу!

ВЕДУЩИЙ. Как проходили его выступления у вас на прииске?

ТУМАНОВ. Между Бодайбо и Иркутском авиационные рейсы. И вот ребята узнали, что приехал Высоцкий. Летчики, командиры самолетов взяли и отложили рейсы. Можете представить, что там потом их ожидало? Три самолета вылетели с опозданием на три часа.

ВЕДУЩИЙ. Уже после концерта?

ТУМАНОВ. После. Рейсы отложили! Самолеты, правда, небольшие - "Ан-24". Но все-таки... Вот его популярность...

Тем временем подошли Всеволод Абдулов и Станислав Говорухин. Расположились на знакомой им кухне, в той же обстановке, только хозяина не было среди них.

ГОВОРУХИН. Для Володи общение с людьми было как форточка в мир. Он с жадностью слушал все новое, что приносили сюда люди. Вот, скажем, Вадим Иванович Туманов, человек исключительно сложной, редкой судьбы. Так Володя "прокачивал", используя его жизненные наблюдения, выжимал у него сведения в течение нескольких лет.

ВЕДУЩИЙ. Володя, значит, очень много времени проводил в разговорах?

ГОВОРУХИН. Практически было каждый день. Он бежал, торопился, спешил... Как бы он ни был занят - спектакль вечерний, может быть, после него где-то концерт, может быть, даже на выезде, - все равно здесь всегда уже ночью шел разговор, без выпивки, просто разговор обо всём, ну обо всем. Просто так собирались, и тот, кто мог сюда зайти без приглашения, и тот, кто был приглашен; и начинался разговор, который, как правило, заканчивался в четыре, а то там и в пять часов утра. И после того когда все расходились, он все-таки шел к своему письменному столу... Стол, который когда-то принадлежал Таирову, чем он очень гордился... Он шел к столу и на рассвете, как бы рано завтра ни надо было вставать, все-таки садился и сочинял стихи. Будучи сам удивительно интересным рассказчиком, мог часами слушать. У него было поразительное умение слушать так, что люди раскрепощались, самые разные, от академика до последнего алкаша. Каждый хотел выложить ему все самое главное. Мне бы хотелось, чтобы у телезрителей не сложилось впечатление, что вот говорят о покойном замечательном поэте, что это был ангел такой. Володя был прекрасен тем, что он наряду с огромным количеством достоинств все-таки обладал и всеми теми очаровательными недостатками, без которых...

АБДУЛОВ. Не всеми.

Ну не всеми, может быть. Но тем не менее недостатки у него были, этим он был прекрасен. Он был живой и запомнившийся на всю жизнь человек. Он курил в день три пачки "Винстона", любил женщин, жизнь...

АБДУЛОВ. "Я любил и женщин и проказы..."

ГОВОРУХИН. Да, он был хулиган и вместе с тем прекрасный товарищ, умница, замечательный парень, наша совесть, честь и, вообще, долго говорить...

АБДУЛОВ. Сейчас читаешь каждый день газеты и слушаешь телевизор и радио и говорят, каким же должен быть настоящий советский человек. Да Господи Боже мой! Да вот такой человек и жил среди нас. Мне посчастливилось, я благодарен судьбе, которая позволила мне двадцать лет не расставаться с Володей. Такой предельной откровенности, удивительной любви к Родине, к своему народу, удивительной работоспособности, удивительной честности и удивительной требовательности...

ГОВОРУХИН. Прежде всего по отношению к себе. Да, такой человек жил среди нас. И как же ему было сложно жить так, как, теперь оказывается, и надо жить!

АБДУЛОВ. Очень жаль, что он не дожил до сегодняшнего дня, потому что, конечно, он бы теперь очень порадовался.

ГОВОРУХИН. Чему-то порадовался, чему-то нет...

АБДУЛОВ. И перестройке! Хоть слово уже немного затаскано. Эту перестройку подготовили такие, как Высоцкий, как Шукшин. В том, что происходит сейчас в стране, подготовительной Володиной работы, конечно, немало.

* * *

Я из дела ушел, из такого хорошего дела.
Ничего не унес - отвалился в чем мать родила, -
Не за тем, что приспичило мне, - просто время приспело,
Из-за синей горы понагнало другие дела.


"Пророков нет в отечестве своем", -
Но и в других отечествах - не густо.

Растащили меня, но я счастлив, что львиную долю
Получили лишь те, кому я б ее отдал и так.
Я по скользкому полу иду, каблуки канифолю,
Подымаюсь по лестнице и прохожу на чердак.

Пророков нет - не сыщешь днем с огнем, -
Ушли и Магомет и Заратустра.
Пророков нет в отечестве своем, -
Но и в других отечествах - не густо.

А внизу говорят - от добра ли, от зла ли, не знаю:
"Хорошо, что ушел - без него стало дело верней!"
Паутину в углу с образов я ногтями сдираю,
Тороплюсь - потому что за домом седлают коней.

Открылся лик - я встал к нему лицом,
И он поведал мне светло и грустно:
"Пророков нет в отечестве своем,
Но и в других отечествах - не густо".

Я влетаю в седло, я врастаю в коня - тело
                                          

Конь падет подо мной, я уже закусил удила.
Я из дела ушел, из такого хорошего дела:
Из-за синей горы понагнало другие дела.
Скачу - хрустят колосья под конем,
Но ясно различаю из-за хруста:
"Пророков нет в отечестве своем,
Но и в других отечествах - не густо".

АБДУЛОВ. Я помню этот страшный день - 28 июля его хоронили, Слава, да?

ГОВОРУХИН. Да, да.

АБДУЛОВ. И вот, вы знаете, мне стало немножко, чуть- чуть не по себе. Смотрю, говорят люди, которых Володя, ну, мягко говоря, не любил... Из тех, кто выступал...

ТУМАНОВ. что цветов было столько, что казалось, этот катафалк засыпят. И тронуться с места не могли. Помню, лобовое стекло засыпано цветами... Рев милицейских машин... Крики, свистки, испуганные все... Испуганная Марина, уцепившись мне за локоть, говорит: "Я видела, как хоронили принцев, королей: я ничего подобного представить не могла". Я к чему это говорю? Потом, уже шутя, Трифонов скажет: "Как умирать после Высоцкого?" Смерть Володина как- то расшевелила многих, растолкала, понимаете, заставила многих перестроиться. В тот день, ты помнишь, Слава, когда хоронили, ты еще мне сказал: "Он и мертвый не дает покоя".

ГОВОРУХИН. Он очень хотел быть напечатанным, Володя. Он-то ощущал себя в первую очередь поэтом. И, конечно, как всякий поэт он хотел видеть свои стихи напечатанными. И вот мне кажется, что тут на его пути, я бы не сказал, что общество отвергло поэта, какие-то там начальники не давали его печатать. Нет. Тут, пожалуй, братья-поэты виноваты, они взялись таким плотным кольцом, они так взялись за руки, чтобы не пропустить его в литературу, что это, конечно, было просто поразительно наблюдать.

ТУМАНОВ. Думаю, это главная его боль при жизни.

За всю свою титаническую двадцатилетнюю работу он увидел единственное стихотворение напечатанным. С купюрами, помню...

ВЕДУЩИЙ. Сколько стихотворений у него всего?

ГОВОРУХИН.

ТУМАНОВ. Володя был легкоранимый человек, он очень переживал какие-нибудь неудачи, когда что-то не получалось.

Я помню, однажды мы ночью как раз затронули разговор о поэзии. И я коснулся, наверное, самого больного для Володи: "А что думают поэты?" Он так улыбнулся, улыбка была болезненной, и говорит: "Знаешь, Вадим, меня они все считают чистильщиком". Я не стал дальше спрашивать, я видел болезненное лицо, его улыбку, и я специально перешел на другую тему.

* * *

Я бодрствую, но вещий сон мне снится.

Не привыкать глотать мне горькую слюну:
Организации, инстанции и лица
Мне объявили явную войну
За то, что я нарушил тишину,

Чтоб доказать: я в колесе не спица;
За то, что мне неймется и не спится;
За то, что в передачах заграница
Передает мою блатную старину,

"Мы сами, без согласья..." - ну и ну!
За что еще, - быть может, за жену,
Что, мол, не мог на нашей подданной жениться;
Что, мол, упрямо лезу в капстрану

Что песню написал - и не одну -
Про то, как мы когда-то били фрица,
Про рядового, что на дзот валится,
А сам - ни сном, ни духом про войну.

И что-нибудь еще украсть не премину.
И небылицу догоняет небылица.
Не спится мне. Ну как же мне не спиться?
Нет, не сопьюсь! Я руку протяну

И сам я не забуду осениться,
И песню напишу - и не одну, -
И в песне той кого-то прокляну,
Но в пояс не забуду поклониться

Пусть чаша горькая - я их не обману.

ГОВОРУХИН. У меня подобных эпизодов много, по которым можно судить, как его любил народ. Однажды ему позвонили в дверь, он вышел, там стоит человек с бочонком, говорит: "Я пасечник. Это вам из Саян, это вам мед от нас. Спасибо за то, что вы есть!" И мы месяц на кухне пили чай с этим медом.

ТУМАНОВ. которая произошла у них в театре... Был просмотр каких-то фильмов, отрывков из фильмов, где их артисты снимались. И он говорит: "Появляется кто-то из артистов, к примеру Коля, Вася, Валера, - зал смеется, хлопает. И вдруг появился на экране я - и гробовое молчание".

ВЕДУЩИЙ. А тех встречали аплодисментами?

ТУМАНОВ. Тех - аплодисментами, выкриками. Это была история, к которой Володя несколько раз возвращался, и потом уже, через несколько дней, я его все успокаивал. "И потом, знаешь, - говорит, - появляюсь я - и гробовое молчание. Понимаешь, появляюсь я - гробовое молчание. Что я им сделал? Как будто я у них что-то украл".

Он был очень избирательным, очень. И не помню, чтобы он пел, когда не хотел. Уж пел он обязательно, когда сам хотел.

ТУМАНОВ. Я помню, в одной из компаний какой-то подвыпивший майор еще и заказал культурную программу, требовал, чтобы Володя спел. Володя долго молчал, а поскольку этот майор не отставал, Володя не выдержал и, помню, говорит: "Слушай, майор, постреляй, а? А я тогда попою".

ГОВОРУХИН.

ТУМАНОВ. Приходили иногда незваными. И надо сказать, что Володя иногда... Ну он не был подарочным человеком в таком смысле.

ВЕДУЩИЙ. Не подарок, да?

Далеко не подарок. Он мог хлопнуть дверью перед чьим-нибудь носом.

ВЕДУЩИЙ. И хлопал?

ТУМАНОВ.

ГОВОРУХИН. И по морде хлопал.

ВЕДУЩИЙ. Станислав Сергеевич, расскажите, пожалуйста, как он кому-то по морде дал!

В 66-м году "Вертикаль" снимали, у нас затеялась небольшая драка там с балкарцами. Их было больше, чем нас, а нас было двое с Володей. Нас разняли потом, подбежали дружинники, и вообще это все закончилось, забыто, прошло. И вот в позапрошлом году я в тех же горах снимал "Детей капитана Гранта". И мне одна девушка говорит: "А вот у нас в кафе работает один друг Высоцкого". И мы с ней пошли. Я говорю: "Покажи мне"... А это тот самый шашлычник, которому двадцать два года назад Володя морду бил. Сегодня он всем говорит, что он друг Высоцкого...

ТУМАНОВ. История, о которой я хотел рассказать, произошла без четверти три, потому что в три открывается магазин на Арбате. Как он назывался? "Самоцветы"? Ну, не важно, как он назывался. Мы стоим в ожидании, когда откроется. Подходят два парня, говорят: "Дай прикурить". Почему-то именно к нему. Володя достает зажигалку, у него всегда зажигалки зажигались как-то быстро. Володя достал зажигалку и попробовал несколько раз. Она назло не зажигается, и вдруг один из парней лет тридцати сказал: "Высоцкий, что-то ты обнаглел совсем в последнее время". И я помню реакцию Володи: вспышку и, в общем, ответ очень такой достойный. Сокрушительный.

ВЕДУЩИЙ.

ТУМАНОВ. Нужно сказать, что удар был очень хороший. А вот другой случай. Звонок телефонный. И я слышу, что Володю приглашают в удобное для него время в субботу или в воскресенье спеть для очень высокопоставленных товарищей. Володя говорит: "Понимаете, я, к сожалению, не располагаю временем". А в ответ такое аж придыхание почти: "И вы им отказываете?! Если вам сами позвонят, вы и им откажете?" Володя поморщился (а это звонил секретарь) и еще раз повторил: "Я же вам сказал, я совершенно не располагаю временем". И повесил трубку. Когда я ему сказал: "Может быть, не нужно было?", он только махнул рукой.

ВЕДУЩИЙ. А кто звонил? Откуда-то сверху?

Выключите на секунду. (Это относилось к видеозаписи. Оператор сделал вид, что перестал снимать.) От Зимянина звонили.

ВЕДУЩИЙ.

"Меня к себе зовут большие люди,
Чтоб я им пел "Охоту на волков..."

АБДУЛОВ. Ну вот первая история. Это был, по-моему конец 60-х годов. Тогда впервые приехали в Москву все сестры Марины со своими мужьями. Была радостная встреча. Были друзья, был замечательный вечер. Володя поет, потом куда-то выскакивает. Я смотрю на Марину. Марина вся белая. И тоже не понимает, что происходит. Потом включились сестры, как родные, они тоже что-то почувствовали. А он все время выскакивает и выскакивает. Я за ним. Он в туалет, наклоняется: у него горлом идет кровь. Ну таким бешеным потоком. Я говорю: "Что это?" Он говорит: "Вот уже часа два". Он возвращается, вытирается, садится. Веселит стол, поет, все происходит нормально. Потом все хуже и хуже. Вызывают "скорую помощь", кто-то уводит гостей. Приехала "скорая помощь". И он оказывается впервые в институте Склифасовского, где потом появилась у него масса друзей, которые до конца дней были рядом и помогали в трудную минуту. И дальше восемнадцать часов боролись за его жизнь. Когда он был и на том свете и на этом. "Врежу там - я на этом, врежу здесь - я на том".

ВЕДУЩИЙ. А второй случай?

1 979 год, 24 июля. Один год и один день до смерти. Мы в маленьком городке в Кызылкумах, жара 60 градусов. Пятое выступление в день. Причем, конечно, это не то, что многие кричали: вот больше выступлений - побольше денег. Нет, Володя в какой-то...

ГОВОРУХИН. Обожди, обожди. Ты этот момент тоже не отбрасывай, это была его единственная возможность заработать.

ВЕДУЩИЙ.

ГОВОРУХИН. 140 рублей.

АБДУЛОВ. Нет. Нет. 150 рублей.

Ну не важно. Единственная возможность заработать. Этот момент ты зря скидываешь со счетов. Он чрезвычайно важен. У артиста. Вот, скажем, у Высоцкого. В театре он получает столько, что недостаточно на бензин.

ВЕДУЩИЙ. Наши актеры самые низкооплачиваемые в мире.

ГОВОРУХИН. по пять в день.

АБДУЛОВ. Но это одна сторона.

ГОВОРУХИН. Это немаловажная сторона. Абсолютно немаловажная, и никакого стеснения у него по этому поводу не было.

Да. При этом была и другая часть. Основная. Ему невероятно были дороги и важны люди, к которым он приезжал. И он для них выкладывался так, как выложиться просто невозможно.

ГОВОРУХИН. А он всегда выкладывался. И даже когда тебе одному пел песню. Он все равно выкладывался; и пот и жилы - все.

АБДУЛОВ. "Володь, пожалуйста, я не призываю халтурить, но ты все-таки можешь поменьше спеть, побольше рассказывать. Ты очень вымотан". Он долго слушал. Я говорю: "Чего ты молчишь?" Он расхохотался: "Ты знаешь, я так не могу". И вот каждое пятое выступление было гораздо выше первого. Потому что у него было ощущение какой-то вины перед зрителями. Мол, скажут, пятое выступление, устал. Нет, пятое было еще мощнее. Еще лучше. Еще больше и насыщенней пел.

А на следующий день - Бухара. Мы приезжаем в Бухару. Он чувствует себя совсем плохо, и клиническая смерть на восемнадцать минут.

ВЕДУЩИЙ. Ну как это произошло? Человек враз теряет сознание, как?

АБДУЛОВ. способами.

ВЕДУЩИЙ. Почему он был рядом?

АБДУЛОВ. Он был рядом потому, что уже было такое опасение. Дальше он сделал крайнее, что только можно. Сделал укол в сердечную мышцу. Мы свернули гастроли - у нас было там несколько еще выступлений - и уехали в Москву и...

Ну как уехали? Что, на следующий день после того, как это было?

АБДУЛОВ. Да в тот же день он был уже нормальным человеком. И говорил: "Ну ладно, ребята, немножко плохо было". Мы полетели в Москву. И каково же было удивление наших друзей, с которыми мы работали, когда на следующий день после нас они приехали в Москву с грузом, то первым, кого они увидели на трапе, был Володя. Через два дня после клинической смерти! Он просто не мог не поехать, не встретить друзей и не помочь им... Врач-реаниматор недаром был рядом в Бухаре: это могло случиться в любую минуту. Человек практически знал, что обречен, что может завтра погибнуть.

ГОВОРУХИН.

ВЕДУЩИЙ. Значит, вы все знали? Как же это могло произойти? Как это случилось 25 июля 1980 года?

АБДУЛОВ. Тоже рядом был врач-реаниматор.

Тот же самый?

ГОВОРУХИН. Тот же самый.

АБДУЛОВ.

ГОВОРУХИН, в последние годы он действительно чудовищно много работал, он даже иногда днем засыпал, сигарета курилась, я еще говорил: "Сейчас пепел упадет". Он иногда засыпал на 10-15 минут. Он очень много работал. В последние годы он ведь ушел из театра.

АБДУЛОВ. Оставив за собой несколько спектаклей.

Только одного "Гамлета". И он мечтал поставить фильм. Он хотел сыграть там роль. И поставить фильм о Колыме. Он отказался, по-моему, из-за этого от двух картин за границей, как он мне рассказывал. Его приглашали. Володя был человек трагического мироощущения. Он очень хотел жить. У него были большие планы на будущее. Он очень много хотел сделать. И в то же время не жалел себя. Смерти совершенно не боялся. Умер во сне. Но смерть не призывал. Его должны были на следующий день положить в больницу... Под утро раздался звонок. Сын говорит: "Пап, возьми трубку". Я взял, мне говорят: "Вадим, приезжай, Володя умер".

АБДУЛОВ. Эльдар Александрович, вот вы сейчас сказали, как это могло произойти? Начался этот год 1980-й, будь он проклят! Первого января встретили Новый год на даче нашего знакомого. А я с товарищем вечером на следующий день должен играть спектакль. Володя говорит: "Я вас отвезу". Я говорю: "Ну зачем повезешь? Мы выйдем на шоссе и машину поймаем". Он говорит: "Нет, я вас отвезу".

Ну поехали в Москву. Въехали около десяти вечера. Москва такая вымершая. Первое января. Гололед жуткий. Володя несется в свойственной себе манере, со скоростью где-то 160-180. Маленький "Мерседес". Мы выскакиваем с Профсоюзной на Ленинский и разбиваемся по-страшному. Если бы это был не "Мерседес", то от нас бы ничего не осталось.

если я еще вторично (у меня уже была жуткая авария) попаду в аварию, то это будет мне конец. Он делает то, что не сделал бы никакой Илья Муромец. Он левой рукой хватает руль, а правой ловит мои 80 килограммов, которые при ударе стали тонной, и уводит "Мерседес" от лобового удара в троллейбус на скорости, ну, на голом льду на скорости где-то километров 120. Мы цепляем этот троллейбус, начиная с фары, правым крылом, бьемся моей стороной, и нас выкидывает на 50-60 метров в сторону на центр Ленинского проспекта. Но Володя при этом не выпускает мои 80 килограммов, выбив своим лицом лобовое стекло в "Мерседесе".

И вот происходит эта страшная ситуация. Вообще у Володи были тогда трудные моменты. Тут очень его обложили. "Обложили меня", как поется в его песне. У него было такое время, когда много было всяких процессов.

В это время пытались судить администраторов, с которыми он работал. И пытались выйти на него. И в нарушение всех законов пытались доказать, что и он что-то брал, рвал, хотя это было не так. И ничего не смогли доказать. Но это все происходило.

И плюс к этому... Вы можете себе представить, каково отношение Володи к друзьям? Он считал, как мы его ни разубеждали, что по его вине два его друга, Валерка Янклович и я, оказались в Первой Градской больнице. Он каждый день бывал у нас в безумном совершенно состоянии, потому что он считал себя виноватым.

И когда мы уже вернулись из больницы, вот здесь был дикий скандал, в той большой комнате. Вадим Туманов кричал: "Ты должен сейчас лечь в больницу. Ты должен прийти в себя. Отдохнуть". "Да ладно, перестаньте", - Володя все это переводил на юмор.

"Володь, я был рядом с тобой в самый страшный момент. Сейчас я... Я понимаю, что уже ничем не могу помочь. Ты не хочешь лечь в больницу, не хочешь заняться своим здоровьем. А быть рядом и смотреть, как ты умираешь, я не могу. Поэтому до свидания. Я ухожу. Нужно будет - позвони". И я хлопнул дверью.

И тогда случилось невероятное. Реакция, которой я не ожидал... Володя после этого лег в больницу и пытался лечиться.

Потом он поехал к Марине. И Марина его положила в очень дорогую больницу. И там он... Было ощущение такое, что конец вот-вот может случиться.

А что можно было сделать? Володя говорил сам... Он сказал: "Приготовьтесь, я скоро умру. Я готов, вы приготовьтесь!"

И знаете, как это бывает у сильных, у настоящего сильного человека? Я так думаю: когда уже человек понимает, что это конец, то сразу он весь, этот мужской сильный настоящий организм, начинает говорить "Нет!".

"Зеленый фургон"...

ВЕДУЩИЙ. Я понимаю, что такую фигуру удержать, наверное, никто не мог. Она дала уже, сама себе дала, такую стремительную силу, что... Я просто спрашиваю, как это произошло? Ходит огромное количество домыслов. Легенд. Самых невероятных. О том, как умер Высоцкий.

ГОВОРУХИН. Да, этот момент действительно необходимо прояснить.

Я хочу, чтобы вы рассказали об этом, чтобы люди знали, чтобы не было неясностей. Кто-то винит врачей, кто-то говорит о наркомании. Кто-то о пьянстве. И так далее. Этот вопрос необходимо, мне кажется, прояснить, и вы можете дать на это ответ.

ГОВОРУХИН. Эльдар Александрович, извините, но никто даже себе представить не может, как он жил. Люди, самые сильные люди, которые попадали в его обойму и были с ним два-три дня, они подыхали просто, падали от усталости. А для него это было нормальное, рядовое. Работа и жизнь на износ. Врач взял после вскрытия сердце Шукшина и сказал: "Вот смотрите, нормальное сердце восьмидесятилетнего человека". Такое же наверняка было и у Володи. Работа и жизнь на износ. Четыре часа сна ежедневно в течение десятилетий. Не более четырех-пяти часов.

Ну кто это выдержит? И огромную работу вести. Театр. Репетиции. Съемки. Стихи.

И все свободное от работы время кого-то надо устроить в больницу, кому-то надо помочь...

ВМЕСТЕ. Помощь друзьям... Просто поехать - посидеть поговорить... И потом отказы, запреты... Концерты, выступления... Не утверждают в ролях, не печатают... Самое главное - очень много работал... Не выпускали фильмы, где он снимался... Огорчения... Обиды... А фразы: "Что у нас, кроме Высоцкого, играть некому?" - это о фильмах "Земля Санникова", "Пугачев"... Конечно, больно, разочарования... Бороду специально отрастил для "Пугачева"... Но не сыграл... Пластинки записаны были, а лежали на складах, их не пускали в продажу... У него были большие планы... Очень он переживал... Очень хотел Пугачева играть... Нюансов много... Это все весомо было, что его тащило...

АБДУЛОВ. кого не был в долгу. Я могу перечислить, не задумываясь, многих людей, которых он вытягивал, которым он помогал. Ему же не помогал практически никто...

ВЕДУЩИЙ. В одной мудрой древней книге сказано, что ангел смерти, который слетает к человеку, чтобы разлучить его душу с телом, весь состоит из глаз, из одних только глаз. И если случается, что он прилетает за душой человека слишком рано, когда тому еще не настал срок покинуть землю, то тогда ангел улетает обратно, отметив, однако, этого человека неким особым знаком. Он оставляет ему впридачу к его природным человеческим глазам еще два своих глаза. И становится тогда этот человек непохожим на прочих. Он видит и своими природными, так сказать, родными глазами, видит все то, что замечают прочие люди, но и, сверх того, своим вторым зрением он различает нечто иное, подспудное, глубинное, что недоступно простым смертным.

Мне кажется, что эта древняя притча абсолютно применима к Высоцкому...

МОЯ ЦЫГАНСКАЯ


И хриплю во сне я:
"Повремени, повремени -
Утро мудренее!"
Но и утром всё не так,

Или куришь натощак,
Или пьешь с похмелья.

В кабаках - зеленый штоф,
Белые салфетки, -

Мне ж - как птице в клетке.
В церкви - смрад и полумрак,
Дьяки курят ладан...
Нет, и в церкви всё не так,

Я - на гору впопыхах,
Чтоб чего не вышло, -
А на горе стоит ольха,
Под горою - вишня.

Мне б и то отрада,
Хоть бы что-нибудь еще...
Всё не так, как надо!

Я - по полю вдоль реки:

В чистом поле васильки,
Дальняя дорога.
Вдоль дороги - лес густой
С бабами-ягами,

Плаха с топорами.

Где-то кони пляшут в такт,
Нехотя и плавно.
Вдоль дороги всё не так,

И ни церковь, ни кабак -
Ничего не свято!
Нет, ребята, всё не так!
Всё не так, ребята...