ЗОЩЕНКО В СТИХАХ
В Советском Союзе сейчас идет ожесточенная кампания против «бардов» — сочинителей злободневных песенок, которые они сами поют, нередко аккомпанируя себе на гитаре. Кампания эта отнюдь не направлена против бардов типа Булата Окуджавы, для диктаторского коммунистического режима вполне безопасных.
Окуджава и его подражатели основ не подрывают, на власть не посягают, по поводу его непогрешимости никаких сомнений не высказывают. Они представляют собой, так сказать, лояльную оппозицию. Ругнут что-нибудь неприглядное в быту или обществе, правительство сурово погрозит им пальцем, и все окончится благополучно — как для бардов, так и для правительства.
Власть преследует бардов совсем иного толка, злых и беспощадных сатириков, пишущих на типично советском блатном языке и сочиняющих песенки, сильно напоминающие переложенные на стихи рассказы Михаила Зощенко.
Говорят эти барды обычно от лица современного советского обывателя, который как две капли воды похож на знаменитого полуинтеллигентного героя зощенских сатир.
Эти песни (сильно, в общем, напоминающие песенки наших куплетистов дореволюционного времени и первых лет революционного) расходятся по рукам в рукописном виде, на граммофонных пластинках и магнитофонных лентах, продающихся из-под полы на всем протяжении Советского Союза.
(Некоторые из них попали за границу. У меня — несколько списанных с магнитофонных лент песенок Виктора Высоцкого — самого популярного теперь в СССР «подпольного» барда. Я их воспроизведу в следующем фельетоне [1]).
Не так давно в Ленинграде, как сообщает «Комсомольская правда», была раскрыта группа спекулянтов, которые среди прочего товара промышляли пластинками и пленками с так называемыми «модными записями».
Одним из таких спекулянтов оказался некий Ю. Белкин, «переписывающий посылаемые ему по почте вещи на пластинки и магнитофонные ленты и сбывавший их по три рубля за штуку».
После своего ареста Белкин заявил, что теперь в моде «песни некоторых наших бардов и менестрелей и они серьезно потеснили импортную музыку».
В особенное негодование приводят комсомольскую газету барды, «которые метят чуть ли не в правдолюбцы и оценщики моральных ценностей нашего строя».
Рассказать бы Гоголю
Про нашу жизнь убогую... —
поет один из бардов. А другой восклицает:
Лечь бы на дно как подводная лодка,
Чтоб не могли запеленговать.
На одной из пластинок есть песня, кончающаяся совершенно недопустимым в СССР, исполненным глубокого отчаяния призывом:
«Спасите наши души!»
«Как они смеют говорить такие вещи, — восклицает “Комсомолка” и тут же наставительно прибавляет: — Даже горькую правду можно и должно высказывать открыто и прямо. Можно и должно. Однако при этом надо иметь за душой гражданское мужество, зрелость и твердую убежденность. Надо иметь что сказать, для того, чтобы петь людям».
Какая гнусная диалектическая казуистика! Ведь именно барды, которых газета клеймит, имеют за душой гражданское мужество, зрелость, твердую убежденность!
Большою популярностью у клиентов Белкина пользуется пластинка, на которой есть песенка Виктора Высоцкого, содержащая следующие слова:
А у нее открытая натура,
А у нее открытая душа,
А у меня в кармане ни гроша!
Чем не Зощенко!
Виктора Высоцкого советская печать особенно ненавидит. Его и Григория Яблонского.
Яблонский — научный сотрудник Новосибирского института катализа. Он выступает со своими песенками на спектаклях и вечеринках сотрудников института. Бренча на гитаре, он поет куплеты, которые называет «лекциями».
Судя по тому, что об этом барде из Академического городка пишут газеты, его карьера кончена. Он не только высмеивает советские порядки, он открыто против них протестует. Григорий Яблонский примкнул к группе советских интеллектуалов, заявивших протест против приговоров, вынесенных Синявскому и Даниэлю. Его подпись стоит под напечатанным в зарубежных газетах письмом, осуждающим процесс четырех юных редакторов подпольного журнала «Феникс» — Гинзбурга, Галанскова, Добровольского и Лашковой.
В Советском Союзе такие выступления не прощаются.
«Яблонский перестал уважать дисциплину, — заявил его начальник, член Академии наук Слинько. — Безответственность стала проявляться у него во всем».
Этому барду — крышка.
Яростно нападают советские газеты на Виктора Высоцкого.
Особенно гневную статью посвятила Высоцкому «Советская Россия». (В нашей газете краткое содержание этой статьи было напечатано в номере от 12 июня [2]).
Высоцкий — талантливый драматический актер. Он также поет с эстрады песенки, им самим сочиненные. Эти песенки — весьма благонамеренные и для властей вполне приемлемые. Но у него есть и другие песни, которые он исполняет только в тесном кругу друзей. Эти песни имеют у молодежи огромный успех. В них, пишет «Советская Россия», «под видом искусства преподносится обывательщина, пошлость, безнравственность».
Не то ли самое сказал Жданов о творчестве Зощенко: обывательщина, пошлость, безнравственность!
Высоцкий «поет от имени и во имя алкоголиков, штрафников, преступников, людей порочных и неполноценных, распоясавшихся хулиганов, похваляющихся своей безнаказанностью».
Типичные персонажи Зощенко...
Дикое негодование «Советской России» вызывает песенка Высоцкого о друге, едущем в Магадан.
—
Не по этапу, не по этапу,
Его не будет бить конвой,
Он добровольно...
С него довольно!
«не кричали ура, а шли в бой бить врага».
«Это же клевета на советских солдат! — восклицает “Советская Россия”. — В погоне за сомнительной славой он не останавливается перед издевательством над советскими людьми, их патриотической гордостью».
А я вот не знал, что издевательство над советскими людьми и их патриотической гордостью приносит человеку в Советском Союзе славу — хотя бы и сомнительную!
«технолога Петухова» Высоцкий поет:
Зато мы делаем ракеты,
А также в области балету
Мы впереди планеты всей [3].
Опять Зощенко! И его герой сказал бы точно так же: «В области балету».
С большой симпатией относится Высоцкий к несчастным пьянчугам, которых постоянно забирают в милицию. В его «Сказке о русском духе» этот самый дух вылился из винной бутылки, но несмотря на свои способности,
Вывели болезного, руки ему за спину,
И с размаху кинули в «черный воронок».
«Советская Россия» возмущена: как смеет Высоцкий с такой симпатией писать о пьяницах!
Осуждает газета барда и за его язык — чисто зощенковский. «В школах, институтах, в печати, по радио много усилий прилагается для пропаганды культуры речи. Борются за чистоту разговорного языка лингвисты и филологи. Высоцкий же уродует родной язык до неузнаваемости. Чего стоят хотя бы эти “из дому убег”, “из гаражу я прибежу”, “чуду-юду победю”, или “если косо ты взглянешь, то востру бритву заточу”.
», — восклицает «Советская Россия».
С этим я вполне согласен.
Новое русское слово.
Нью-Йорк, 1968. 18 июля
Примечания
«Уголовный кодекс», «Эй, шофер...», «Спасибо советскому народу», «Сережка Фомин», «Устроила цена», «Я не жалею...» были опубликованы в «Новом русском слове» от 20 июля 1968 года. Здесь и далее — коммент. ред.
[2] Здесь ошибка: в действительности посвященная этой статье заметка была опубликована в газете от 11 июня. Выглядела она следующим образом:
МОСКОВСКАЯ ГАЗЕТА НАПАДАЕТ НА БАРДА-ГИТАРИСТА
Москва, 10 июня. — Газета «Советская Россия» яростно обрушилась на барда-гитариста Виктора Высоцкого, песенки которого, по-видимому, пользуются немалым успехом у советской молодежи.
Высоцкий поет песенки собственного сочинения, аккомпанируя себе на гитаре. Он нигде не выступает, а поет только в тесном обществе друзей и знакомых. Тем не менее, по утверждению газеты, песни Высоцкого с молниеносной быстротой разносятся по Москве и исполняются огромным множеством юношей, которые, в подражание Высоцкому, тоже аккомпанируют себе на гитаре.
«Советскую Россию» возмущает вид молодых людей, распевающих «безнравственные, грязные песенки Высоцкого, написанные на блатном жаргоне хулиганов и пьянчуг».
«Таким омерзительным песням, — восклицает газета, — не должно быть места в Советском Союзе. Недопустимо, чтобы молодежь ими увлекалась. Но грязные песенки разносятся по Москве, как эпидемия вируса».
«Советской России» вызвала песенка о пьянице, которого милиционеры уводят в вытрезвитель.
Песенка так написана, что «люди, ее слушающие, начинают проникаться жалостью к пьянчужкам, начинают считать их человеческими существами, а не преступниками, прогуливающими ценные дни труда».
«А милиционеры выставлены в самом непривлекательном свете. Так всегда начинается рост преступности. Сначала вы высмеиваете милицию, потом начинаете высмеивать законы, которые милиция должна защищать. Высоцкий, — заканчивает “Советская Россия”, — поет не те песни».