Печатается с разрешения автора
Интернете статья публикуется впервые – 19.11.2002 г. (дополнена 8.11.2004 г.), первоначальный вариант статьи опубликован в журнале "Зеркало", Миннеаполис, штат Миннесота, США, 2000 г., №6.
Оригинал статьи находится по адресу: http://v-vysotsky.com/statji/2002/Kompozitor_Vysotsky/text.html
Марк Цыбульский (США)
Леонид Фурман (Украина)
(Copyright © 2002-2004)
Композитор Владимир Высоцкий
Кадр из телефильма ''Место встречи изменить нельзя''
(Одесская киностудия, 1979 г., режиссёр С. Говорухин)
Относительно композиторских способностей поэта Высоцкого в литературе, ему посвящённой, существует два прямо противоположных мнения. Первое: музыка в его песнях самостоятельного значения не имеет, играет лишь роль "ритмической основы" (выражение самого Высоцкого). Да иначе и быть не могло, поскольку он знал лишь несколько гитарных аккордов, а о нотах не имел ни малейшего представления.
Полностью с этим согласиться нельзя. Известно, что в детстве Высоцкий получал уроки игры на фортепьяно, а на этом инструменте, в отличие от гитары, не учатся играть, не зная нот.
Сам Высоцкий однажды сказал так: "У меня есть музыкальное образование. Ну, конечно, не консерваторское образование, но я учился музыке, могу писать мелодии...".*1
В 1969 году Высоцкий написал "Песню о нотах", создать которую было бы попросту невозможно, не имея хотя бы базовых знаний нотной грамоты. Вспомним хотя бы такую строфу:
Вдруг затесался где-нибудь бемоль –
И в тот же миг, как влез он беспардонно,
Внушавшая доверье нота соль
Себе же изменяет на полтона.
Другая точка зрения наиболее красноречиво высказана С. Зайцевым, главным редактором журнала "Вагант-Москва", печатающего практически исключительно материалы о Высоцком:
"С лёгкой руки именитых завистников он однажды вдруг стал "слабым поэтом", "средним актёром", "никаким композитором", а вкупе – "гениальным Мастером". Подумайте, как такое может случиться? Где же логика? Да нет её и быть не может. В любой своей ипостаси, в любом проявлении Высоцкий был гениален" (выделено С. Зайцевым).
седьмым оказался Моцарт, десятым – И. -С. Бах. Самым же лучшим был признан Джон Леннон, от которого лишь чуть-чуть отстал Элвис Пресли.*2
Обе вышеизложенные точки зрения, на наш взгляд, одинаково неверны. Истина о композиторских талантах Владимира Высоцкого находится не на полюсах, а где-то между ними. Но где именно? Вопрос этот очень сложен, поскольку требует профессиональных знаний, а отнюдь не эмоций. Давайте же послушаем тех, кто этими знаниями обладает.
При жизни Высоцкого о его музыке высказались лишь два композитора. Было это в конце 1960-х гг., когда Советская власть, не найдя себе более достойного врага, начала борьбу с самодеятельными авторами-исполнителями. Боролись с размахом, "от Москвы до самых до окраин". Газеты Краснодара, Новосибирска, Тюмени, Архангельска, Владивостока печатали и перепечатывали из центральной прессы статьи, клеймящие "безыдейные", "пустые", "антисоциальные" песни. В общем-то, довольно скоро выяснилось, что "эту песню не задушишь, не убьёшь", и власти примирились, смотрели на это несанкционированное творчество сквозь пальцы.
В тот-то период Высоцкий и "удостоился чести" узнать о своей музыке мнение профессионалов.
"Вот передо мной записи нескольких песен, – писал В. Соловьёв-Седой, – до чего же они унылы и скучны... Я никак не пойму, почему столь равнодушно взирает Союз композиторов на варварское обращение с музыкой, не пойму, почему с этим мирится наша театральная и кинообщественность?".*3 Видимо, классик советской песни и впрямь искренне недоумевал. Во времена его юности такие проблемы решали куда энергичнее!
Пылал праведным гневом и композитор-симфонист Д. Кабалевский. "Есть вообще явления в нашей музыкально-творческой жизни, в музыкальном быту, в которых нам следовало бы серьёзно разобраться. Взять хотя бы какую-то странную, окутанную туманом таинственности проблему так называемых "бардов" и "менестрелей"", – говорил он на съезде Союза композиторов СССР в декабре 1968 г.*4
Под словом "разобраться" рафинированный интеллигент Кабалевский подразумевал примерно то же, что нынешние "братаны". Призыв к расправе более чем очевиден. Любопытно, что этот текст вошёл в книгу композитора, вышедшую в 1973 г. под названием "Прекрасное пробуждает доброе". Оно и видно…
Когда имя Высоцкого перестало быть "полузапретным плодом" (произошло это в середине 1980-х гг.), на страницы советских газет и журналов хлынул поток публикаций о нём. Довольно быстро выяснилось, что у большинства авторов нет никакой причины писать о Высоцком, если не считать горячего желания увидеть на газетном листе свою фамилию. Серьёзные исследования тонули в океанах выспренной болтовни, как мелкие монеты в Ниагарском водопаде. Так прошла почти незамеченной публикация первого серьёзного исследования музыкальной стороны творчества Высоцкого "Владимир Высоцкий как композитор".*5
Автор статьи, музыковед Н. Шафер – известный исследователь творчества И. Дунаевского – писал: "Если песня стала эмблемой эпохи, если в ней запечатлены наши духовные устремления, наша радость и боль, то перед нами – продукт композиторского творчества, пусть и дилетантского. Иначе это было бы стихотворение".
Утверждение абсолютно, на наш взгляд, логичное. Причём дилетантство, по мнению автора, вовсе не синоним низкого качества. "В сущности, всё то, что входит в сокровищницу русских народных песен, старинных романсов и старинных вальсов – представляет собой не что иное, как творения дилетантов".
"О Высоцком до сих пор пишут как о прекрасном поэте, уникальном певце и выдающемся актёре. Но Высоцкий был и композитором... В противном случае его песни не оказывали бы такого громадного воздействия на слушателей", – считает Н. Шафер.
Очень верное замечание. Не только голос Высоцкого – хоть он и уникален, – но и авторская музыка завораживали слушателей. Сложнее согласиться с другим утверждением Шафера. По его мнению, во многих песнях Высоцкого использованы музыкальные фразы и мелодии народных и авторских песен. Например, "источником "Песни о друге" является песня "Москва золотоглавая" из репертуара зарубежных цыган... В песнях "Я сегодня гулял по столице" (почти целиком) и "Сколько я ни старался" (частично) использована народная песня "Меж высоких хлебов"" и т. д.
Правда, Шафер вовсе не обвиняет Высоцкого в плагиате, напротив, он ставит ему в заслугу умение творчески преобразить уже известные мелодии, но именно этого-то, кажется, и быть не могло. Для такой работы необходима профессиональная память. Как поэт механически запоминает чужие стихи, как шахматист помнит удачные ходы в чьих-то партиях, так и музыкант откладывает услышанные мелодии в глубины памяти. Память же Высоцкого была устроена не по-композиторски.
Добавим попутно ещё одно возражение. Известно, что Высоцкий любил джаз и имел неплохое собрание пластинок. Шафер же ни в одной из упоминаемых в статье песен (а это почти два десятка) джазовых мелодий не обнаруживает. Зато отмечает, что "глубоко драматическая песня "Протопи ты мне баньку, хозяюшка" начинается с музыкальной фразы, заимствованной из старинного романса "Газовая косынка"". При этом специалистам не известно ни единого – пусть даже косвенного – доказательства, что Высоцкий хоть раз в жизни слышал этот малоизвестный романс.
Мы познакомили со статьей самого Н. Шафера и попросили его поделиться мнением по поводу прочитанного.
"Вы спрашиваете, согласен ли я с Вашей точкой зрения по вопросу использования Высоцким мелодий других композиторов? – пишет Н. Шафер. – Не совсем. У меломана музыкальная память может быть подчас крепче, чем у композитора – так же, как у любителя стихов в голове может засесть больше строчек, чем у профессионального поэта. Впрочем, я не шибко настаиваю на своём мнении…".*6
Из композиторов мало кто признавал творчество Высоцкого сколько-нибудь значительным в музыкальном отношении. Н. Богословский считал, что "если взять его музыку в чистом виде, то примитивность её очевидна".*7 Т. Хренников заметил однажды в интервью, что успех песен Высоцкого "во многом определяет злободневность их содержания, а музыка выполняет вспомогательную роль".*8
Есть, однако, и другая точка зрения, принадлежащая композитору с мировым именем – А. Шнитке. "Эта личность (В. Высоцкий – авт.) была настолько нестандартной и нестереотипной, что это сказывалось, выражалось и в музыке тоже, при всей ограниченности его музыкальных сведений".*9
В другом интервью Шнитке пояснил свою мысль гораздо подробнее. "Я считаю, что внемузыкальное значение его произведений выше, чем их значение музыкальное. Но я не согласен с теми моими коллегами, которые считают, что в музыкальном отношении Высоцкий "нуль или почти нуль". Меня в этом убеждает многое. В частности, замечательный слух Высоцкого, проявлявшийся не только в том, как он пел и интонировал. Причём, он – хочу это подчеркнуть – интонировал чисто те вещи, которые в академическую интонацию не укладываются. Высоцкий чисто интонировал не только звуковысотно, у него была выразительная точность интонирования согласных – распевание на "р", на "л". Может быть, такое и встречалось уже – я не могу этого вспомнить, – но в столь яркой, осознанной степени это было только у Высоцкого. Хотя это и не относится к звуковысотности, но, безусловно, относится к звуку, и я считаю, это его вклад в музыку.
с пульсом метрической основы его песен... Потом много таких очень тонких подробностей в гармонизации, и в мелодике, и в кадансах – в отказе от трафаретных кадансов или в нарочито дурацком их выполнении, отчего они немедленно попадают в смысловые кавычки. Всё это в целом выражено именно музыкальными средствами".*10
Ещё одно любопытное замечание А. Шнитке:
"Чувство слышания в этом жанре – при всей видимости грубых деталей, – чувство чего-то неокончательно формулируемого, неопределимого, не дающегося в слово, не называемого, но существующего, – вот это есть у Высоцкого в максимальной степени".*11
– самое уважительное.
М. Таривердиев, композитор высочайшего класса, создал в 1982 году вокальный цикл в сочетании с камерной музыкой. Произведение называется "Вспомни об этом мире" и посвящено памяти Высоцкого.
"Обычно говорят, что поэты не умирают, их песни помогают каждому из нас стать лучше, – говорил Таривердиев на премьере своего произведения в Париже. – Для этого они жили и продолжают жить после смерти. С Высоцким дело обстоит именно так".*12
Композитор В. Баснер в своё время подготовил цикл "Памяти Владимира Высоцкого", состоящий из шести баллад на его стихи. В интервью "Литературной России" (1985 г., 13 сентября) он полагал, что цикл будет исполняться популярным в то время ансамблем "Песняры". К сожалению, никакие детали той работы нам пока не известны.
Можно также упомянуть "Концерт-серенаду памяти Владимира Высоцкого", написанный в 1980 г. С. Павленко, в то время музыкальным директором Театра на Таганке, получившим впоследствии признание среди знатоков симфонической музыки.
И в заключение приведём ещё несколько аргументов в споре о том, значима ли музыка Высоцкого. В 1988 г. балетмейстер Кировского театра Н. Волкова поставила одноактный балет "На краю" на песни Высоцкого. Как говорила сама балетмейстер, "главное для меня – не танцевать текст, а хореографически открыть второй план музыкальных монологов, их мощную эмоциональность".*13
"Таких песен, какие написал Высоцкий, у нас никогда не было. Он создал новый жанр. Я бы его определил как песню-симфонию... Но если создатель нового песенного жанра не композитор, то кто же тогда композитор?" – задавал риторический вопрос Н. Шафер.*14
"Если мы имеем дело с авторским произведением, в которое входит музыка, как составляющее, то человек, создающий музыку, называется на русском языке композитором. Всё остальное является софистикой".*15
На этом, кажется, можно поставить точку. Разумеется, музыка Высоцкого несопоставима с его стихами, но и не замечать её нельзя, поскольку она – неотъемлемый компонент того уникального явления отечественной культуры, которое называется "Песни Владимира Высоцкого".
Примечания
1. Цит. по фонограмме выступления: Москва, ДК ПТО, 5 мая 1980 г.
"BBC Music Magazine", февраль 2000 г.
3. Газета "Советская Россия", 1968 г., 15 ноября.
4. Журнал "Советская музыка", 1969 г., № 3.
5. Журнал "Театр", 1988 г., № 6.
6. Письмо Н. Шафера к М. Цыбульскому от 29 июля 2001 г.
"Авторская песня", М., 1987 г., стр. 50.
8. Журнал "Студенческий меридиан", Москва, 1981 г., № 11.
9. Книга "Живая жизнь", часть 3-я, М., 1992 г., стр. 105.
10. Журнал "Музыкальная жизнь", 1988 г., № 2, январь.
11. Книга "Беседы с Альфредом Шнитке", Москва, 1994 г., стр. 194.
"Magazine France – U. R. S. S.", Париж, 1982 г., № 150.
13. Газета "Северный комсомолец", Архангельск, 30 апреля – 6 мая 1988 г.
"Театр", 1988 г., № 6.
15. Цит. по газ. "Екатеринбургская неделя", Екатеринбург, № 29 (542), 22.07.2004 г., стр. 4.