Дюпина Ю. В.: Зеленый в цветовой картине мира В. Высоцкого

Зеленый в цветовой картине мира В. Высоцкого

Общее количество лексем микрополя зеленого цвета в цветовой картине мира В. Высоцкого составляет 27 членов. Основная цветовая нагрузка лежит на семантическом ядре микрополя - это немотивированное моносемное прилагательное зеленый (1. Цвета травы, листвы. 3. Относящийся к растительности; состоящий, сделанный из зелени).

Структуру микрополя зеленый можно представить в виде следующей схемы:

Схема 5

{От редакции сайта: к сожалению, схема отсутствует в оригинале}

Для сильного полисемного ТЗ изумрудный характерна многокомпонентная семантика, в состав которой входит «цвет», «интенсификатор» и символика денотата-основы (драгоценный камень).

Слабый ТЗ хлорофилл имплицитно содержит цветовой инвариант: хлорофилл — 1. Зеленый пигмент растений. На цвет данного ТЗ указывает и употребление сильного ТЗ зелень и ядра микрополя зеленый, употребленных автором в одном контексте:

И только красный, желтый цвет - бесспорны,
Зеленый - тоже: зелень в хлорофилле

(Мажорный светофор...)

В группе примыкающих ТЗ мы указали существительное тина. Отнести данное существительное к микрополю зеленого нам позволяет текстоцентрический анализ слов:

Я снижаюсь все ниже и ниже,
Я уже отраженья не вижу –
Море тиною заволокло

Тина - 1. Водоросли, плавающие густой массой в стоячей или малопроточной воде и при оседании образующие вместе с илом вязкое дно.

С одной стороны, нет указания на цвет водорослей, которые могут быть бурыми, красными, желтыми и т. д., а отсутствие отражения в воде, о чем говорит автор, свидетельствует не о цвете, а лишь о мутности и непрозрачности водной глади. Тем более что в этом же романсе есть указание автора именно на мутность затиненной воды, а не на её цвет:

Больше
к холодной мутной воде
мне снижаться не надо

С другой стороны, водоросли - группа низших водных растений, обычно содержащих хлорофилл (зеленый пигмент растений) и вырабатывающих в процессе фотосинтеза органические вещества. К тому же с высоты птичьего полета (а именно об этом идет речь в романсе), водная гладь, затянутая водорослями, имеет чаще всего оттенок темно-зеленого цвета. Неопределенность самого денотата создает трудности в определении цвета, поэтому мы относим его к примыкающим ТЗ.

Особый интерес в структуре микрополя зеленый представляет авторское контекстуальное семантически неделимое сочетание, которое является единицей околополевого пространства — подушка из свежей травы.

Ядерная сема имплицитно наличествует в дефиниции слова трава: трава — 1. Многолетнее или однолетнее растение с неодеревеневающим, обычно мягким и зеленым невысоким стеблем. 2. - Зеленый покров земли из таких растений.

Компонент свежая указывает на интенсивность цвета: свежий - 5. Не утративший ясности, яркости. 6. Не бывший еще в употреблении, незапачканный, чистый.

Компонент подушка выполняет функцию спецификатора цвета: подушка - 1. Мягкая подкладка под голову, в виде набитого перьями или пухом (или надутого воздухом) чехла. В сочетании представлено явление рациональной коннотации. Подобным образом ситуация обстоит и с семантически неделимым авторским сочетанием нежный плед из зеленых побегов, которую мы также отнесли к единицам околополевого пространства. В этом случае в структуре авторского сочетания наличествует ядерное цветообозначение зеленый.

Как отмечает Н. Б. Бахилина, история слова зелёный как цветообозначения не претерпевает значительных изменений [Бахилина 1975: 9], «употребление его в древнейших памятниках замечено только в связи с названиями растительности и названиями цвета тканей, одежды, камня и проч.» [Бахилина 1975: 83]. Именно поэтому в поэзии зелёный цвет обычно связан с воплощением идеи роста, развития, юности, расцветающей жизни.

В творчестве Высоцкого семантика зелёного цвета как символа молодости, гармоничного уклада жизни также присутствует, но человек находится в оппозиции к «зелени». Поэт использует цветовые лексемы со значением зеленый по отношению к природной жизни, но делает это своеобразно. Например, «зелёные побеги» как символ роста и молодости лирический герой в стихотворении «Мой Гамлет» намеренно «объезжает»:

Но отказался я от дележа
Наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мёртвого пажа,

С другой стороны, Высоцкий активно пользуется номинациями зеленого при назывании цвета одежды, материи, предметов и т. д.: «зелёные столы», «зелёный штоф», «зелёные "Жигули"». Интересно, что при обозначении цвета ткани и предметов домашнего обихода в стихах Высоцкого отчетливо проявляется знаковый характер зелёного цвета:

В кабаках - зелёный штоф,
Белые салфетки, -
Рай для нищих и шутов.
— как птице в клетке

(Моя цыганская)

В данном случае знаковый характер имеет употребление зелёного как выразителя отрицательных эмоций: «зелёный штоф» в кабаках — знак неприятия героем повседневности и обыденности, штампов и трафаретов.

И в Монте-Карло я облажу все углы, -

Одни хвалёные зелёные столы

(Передо мной любой факир...)

«Зелёные столы» в этом стихотворении - знак торжества героя над побеждёнными соперниками, символ опустошения игорных домов.

Он мне не друг и не родственник,

Очкастый частный собственник
В зеленых, серых, белых «Жигулях»!

Здесь, скорее всего не так важен цвет этих «Жигулей» (они могут быть и зелёными, и серыми, и белыми), но сам тот факт, что номинация зелёного в очередной раз употребляется с негативным оттенком неприязни, позволяет сделать вывод о нетрадиционном толковании Высоцким зелёного цвета.

В стихотворении «Песня-сказка про джинна» употребление номинации зелёного подтверждает наши предположения:

Я решил попробовать - бутылку взял, открыл...
Вдруг оттуда вылезло чтой-то непотребное:
Может быть, зелёный змий, а может - крокодил!...
А оно зеленое, пахучее, противное -

О семантике зеленого цвета в данном случае можно судить, поместив все слова, которые определяются цветонаименованием, в один ряд: «чтой-то непотребное», «змий», «крокодил», «пахучее», «противное». Нет и намёка на зелёный цвет как на цвет юности и расцветающей жизни. Стихотворение интересно также обыгрыванием общеязыковой метафоры. Поэт реализует метафору и «оживляет» явления, имеющие исключительно языковое бытование, одновременно «оживив» и само цветовое определение, посредством контаминации фразеологизма и устойчивого оборота, содержащих общую цветовую характеристику. Вино в бутылке (в народе — зеленый змии) обретает зооморфные черты, принимая на самом деле облик змия, затем — крокодила, ухудшаясь постепенно до зеленого, пахучего, противного «оно», и в итоге превращаясь в грубого мужука.

Наиболее показательным произведением Высоцкого, касающимся употребления номинации зелёного цвета, на наш взгляд, является стихотворение «Грусть моя, тоска моя». То, символом чего выступает здесь зелёный цвет, оказывается весьма важным для Высоцкого:

Шел я, брёл я, наступал то с пятки, то с носка, -
Чувствую - дышу и хорошею...

Изловчась, мне прыгнула на шею

«цветом свободы, ликования, надежды и здоровья», с другой — «успокаивающим и пассивным» цветом [Драгунский 1999: 146]. Высоцкий, видимо, использует именно эту «другую сторону» зелёного, сравнивая его со «змеиной тоской». Здесь также «оживляется» давно забытое, стершееся значение цветового определения в составе паремии. Вновь обретая способность служить средством словесной изобразительности, цвет «провоцирует» дальнейшее развитие образа, теперь уже сам «оживляя» определяемый объект речевого высказывания.

Авторское поэтическое восприятие и оценка единиц данного микрополя не характеризуется такой неоднозначностью и двойственностью значений, какие свойственны остальным цветам. Напротив, в использовании автором цветономинаций зелёного прослеживается некоторая закономерность. Она выражается в семантике негативных эмоций, часто сопутствующей употреблению номинаций зелёного цвета.

Дюпина Ю. В. Цветообозначения в репрезентации поэтической картины мира Владимира Высоцкого: структура, семантика, функции. - Тюмень, 2009.

• Главная страница → Критические статьи о Высоцком