Перевозчиков В. ПРАВДА СМЕРТНОГО ЧАСА: Владимир Высоцкий. Год 1980-й. М.: САМПО, 1998. 272 с. Тир. 10 000 экз.; Титаренко В. Г. ПРОЩАЙ, ВЫСОЦКИЙ: Документальная хроника похорон. Тамбов: Пролетарский светоч, 1998. 96 с.: 24 с. ил. Тир. 3 000 экз.
«подставился». Трудно было ожидать спокойной реакции и профессионалов, и любителей — слишком многие лица прямо или косвенно задеты этой книгой. Три резких отклика в журнале «Вагант-Москва» (1999. № 1–3) — показатель редкого для высоцковедов единодушия. Разговоры в кулуарах тоже далеки от комплиментарности.
Фактические ошибки? Да, они есть и отмечены рецензентами. Недостаточно критическое отношение к мемуарам, отсутствие необходимого комментария к ним? Разумеется. Спешка, желание поскорее опубликовать свой труд, вопреки предупреждениям коллег-высоцковедов? Похоже, и это имело место. Но самое главное — этическая сторона дела, подробно раскрытые деликатные вопросы личной жизни поэта, наркотики, алкоголь...
Так что же, выбросить книгу в корзину? А именно такую судьбу пророчит ей один из рецензентов. Не будем торопиться.
Нам кажется, что в самом акте выхода этой книги заключена своя драма, и это драма, может быть, всего высоцковедения. Объяснимся.
При чтении книги В. Перевозчикова приходит на ум параллель с П. Анненковым, с его «Материалами для биографии А. С. Пушкина», вышедшими, кстати, тоже спустя восемнадцать лет после смерти поэта. Вот уж где все было этично и деликатно: первый пушкинист осторожно обошел острые углы биографии своего героя, иногда лишь пунктирно их наметив. После него другие исследователи восполняли эти пробелы. Он был первопроходцем, не мог и не должен был охватить все и имел право на такого рода белые пятна.
— один из пионеров высоцковедения: первая составленная им книга воспоминаний о поэте вышла в 1988 году (кстати, три таких сборника под общим заглавием «Живая жизнь», при всех возможных претензиях к ним, — работа беспрецедентная по охвату имен и событий). Но тогда еще не было высоцковедения как науки — подобно тому, как не было пушкиноведения в 1855-м. Сегодня же такая наука — высоцковедение — уже существует, и одно из подтверждений тому — сборник, который читатель держит в руках. А наука обладает своей неумолимой логикой: она требует фактов. Невозможно изучать творчество Высоцкого, не зная его биографии. Невозможно, скажем, понять его предсмертные стихи, не зная об этих злосчастных уколах и галлюцинациях. Какова будет цена всем нашим статьям и монографиям, если мы не будем знать всю правду? Что делать, — пружина раскручена. Если бы не Перевозчиков — кто-то другой составил и издал бы сегодня такую книгу, ибо без нее уже нельзя. И неизвестно, была ли бы она лучше.
Да, от этого страдают близкие, друзья, участники событий. Больше всего — родители (когда Перевозчиков публиковал материалы будущей книги в газете «Совершенно секретно» в 1996 году, Семен Владимирович еще был жив; Нина Максимовна, слава богу, здравствует и ныне). Так мы и говорим о драме, сталкивающей научный поиск и живых людей из плоти и крови, не виноватых в том, что им выпало жить рядом с гением. Разрешить эту драму сегодня можно только одним способом — запретить высоцковедение...
А фактические неточности? Они, кстати, есть и у Анненкова. В современных изданиях этого классического труда комментаторы то какую-нибудь дату исправят, то чье-нибудь свидетельство опровергнут. И книгу Перевозчикова надо все же не выбрасывать в корзину, а сообща уточнять и дополнять. Ведь нельзя все сделать сразу как надо — особенно на таком рискованном материале.
Книга Виталия Титаренко, тоже, по замыслу автора, компилятивная (хотя у Перевозчикова поисковое начало все же ощутимее), охватывает гораздо меньший отрезок времени — с 25 по 28 июля 1980 года. Скрупулезно, час за часом, прослеживает автор события тех скорбных дней. В книге много информации — известной и не очень известной (например, используются не публиковавшиеся прежде фонограммы выступлений актеров и писателей, материалы телевизионных передач; в книге есть список источников). В меру и к месту дан исторический фон: Брежнев, Андропов, Гришин, Олимпиада в Москве. Названо даже «спецпредприятие», на котором Высоцкому делали гроб. И это не должно удивлять: ситуация вокруг похорон поэта напрямую связана с идеологическим контекстом того времени. В. Титаренко этот контекст хорошо чувствует и передает.
Общая интонация книги эмоциональна, но без ложной патетики и слезливости. Иногда, правда, вкус изменяет автору: скажем, среди фотоиллюстраций вдруг встречается страница с пустым белым квадратом и подписью к нему: «Здесь могла бы быть фотография, иллюстрирующая рассказ Надеина, если бы, например, на следующем снимке (изображающем спортсмена-олимпийца в окружении людей с фотоаппаратами — А. К.». В книге о похоронах Высоцкого такое «остроумие» кажется не очень уместным. Здесь помог бы редактор, которого у книги (как и вообще у многих нынешних «самопальных» изданий, в том числе и посвященных Высоцкому), похоже, не было.
ы
А. КУЛАГИН