ФУНКЦИИ КРЫЛАТЫХ ВЫРАЖЕНИЙ
ИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЙ
РУССКОЙ И СОВЕТСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
В ПОЭЗИИ В. ВЫСОЦКОГО
Исследователи не раз обращали внимание на факты многочисленного употребления цитат и реминисценций в стихотворениях В. С. Высоцкого (В. П. Лебедев, Е. Б. Куликов, 1988; Х. Пфандль, 1991; А. А. Евтюгина, 1995 [1] и другие).
Однако далеко не каждая цитата и реминисценция заслуживает права называться крылатым выражением (КВ).
В своей монографии «Крылатые выражения русского языка, их источники и развитие» С. Г. Шулежкова определяет пять дифференциальных признаков крылатого выражения как особой языковой единицы: 1 — связь с источником (в нашем случае с литературным текстом); 2 — раздельнооформленность (в данной статье мы не рассматриваем крылатые слова-лексемы); 3 — воспроизводимость; 4 — устойчивость компонентного состава и грамматической структуры (не исключающей вариантности); 5 — стабильность, устойчивость семантики, закреплённой за данным оборотом в языковом узусе [2].
Крылатое выражение, органично вплетаясь в художественный текст, может выполнять самые разнообразные функции. С. Г. Шулежкова называет десять таких функций, включая три, отмеченные автором «Русско-норвежского словаря» В. П. Берковым [3].
Небезынтересным представляется анализ функционирования КВ из русской и советской классики в поэтических произведениях В. С. Высоцкого. По нашим подсчётам, в пяти томах семитомного (631 текст) собрания сочинений [4] используется более шестидесяти КВ, принадлежащих перу отечественных писателей. Лидирует здесь, безусловно, А. С. Пушкин — более тридцати единиц (Я вам пишу. Чего же боле?; с корабля на бал; У Лукоморья дуб зелёный и другие). Подробно об интерпретации Высоцким пушкинских строк, в частности, об их текстообразующей функции мы писали в статье «Композиционные функции крылатых единиц в поэтических произведениях А. С. Пушкина» [5].
Помимо этого, В. С. Высоцкий обращается также к КВ В. В. Маяковского, чья поэтическая манера была ему близка (Которые тут врменные, слазь! Кончилось ваше время!; Я б в рабочие пошёл; живее всех живых; Жизнь прекрасна и удивительна; И жизнь хороша, и жить хорошо!), А. А. Блока (Покой нам только снится; ; Дети страшных лет России), С. А. Есенина (Всё пройдет, как с белых яблонь дым; Большое видится на расстоянье), И. А. Крылова (Под каждым ей листом был готов и стол, и дом), А. С. Грибоедова (Счастливые часов не наблюдают), И. С. Тургенева (отцы и дети; Как хороши, как свежи были розы), Н. В. Гоголя (записки сумасшедшего), Е. А. Баратынского (Кончен бал), А. В. Кольцова (Раззудись, плечо! Размахнись, рука!), Н. А. Некрасова (Кому на Руси жить хорошо; Сейте разумное, доброе, вечное!маленький человек), А. П. Чехова (Как бы чего не вышло), М. П. Арцыбашева (у последней черты), И. Ильфа и Е. Петрова (на блюдечке с голубой каёмочкой). В данном ряду мы не касаемся выражений, которые первоначально были употреблены в литературном произведении, но популярность свою приобрели благодаря другому источнику. Так, выражения Живёт такой парень, калина красная, печки-лавочки являются заглавиями рассказов В. М. Шукшина, однако известность они получили после появления художественных фильмов с одноимёнными названиями. Выражение За тех, кто в море, остроумно переделанное Высоцким («За тех, кто в МУРе»), взято из заголовка пьесы Б. А. Лавренёва «За тех, кто в море» (1947), тоже впоследствии экранизированной. К аналогичным явлениям можно отнести и КВ средь шумного бала, которое восходит к романсу П. И. Чайковского на стихи А. К. Толстого. Пример с использованием Высоцким данной единицы зафиксирован в «Материалах к словарю “Крылатые выражения из области искусства”» С. Г. Шулежковой [6].
Одной из важных функций КВ является «выражение в образной форме сущности какого-либо явления, характера ситуации» [7]. У В. Высоцкого в строчках «В нас вера есть, и не в одних богов!.. // Нам нефть из недр не поднесут на блюдце» [8] КВ на блюдечке с голубой каёмочкой использовано в своем узуальном значении «предоставить кому-либо желаемое без малейших усилий с его стороны» [9]. При этом Высоцкий переводит утвердительную форму в отрицательную и производит замену уменьшительно-ласкательного блюдечко на стилистически нейтральное блюдце, процесс добывания нефти, который немыслим без усилий людей.
Герой стихотворения В. Высоцкого «Случай не шахте», бывший морской офицер, по указанию партии неожиданно для себя становится шахтёром. Такое скорое изменение профессионального статуса Высоцкий характеризует крылатым выражением с корабля на бал, которое обозначает «резкую, неожиданную смену обстоятельств» [10]. Поэт совмещает буквальное и узуальное значения единицы, что делает её ещё и элементом ретроспективного плана: КВ помогает нам узнать дополнительные сведения о прошлом героя, его службе на морском корабле («... Служил он в Таллинне при Сталине»). Появляется трагикомический подтекст: действительно в духе того времени на разные участки трудового фронта партия направляла поднимать промышленность бывших военных, причем нередко вне их профессиональной компетенции.
Идейно-содержательная сторона эпизода в данном стихотворении выражается посредством трёх устойчивых единиц: КВ с корабля на бал, лозунга-штампа давать стране угля и идиомы дров наломать: «И вот он прямо с корабля // Пришёл стране давать угля, — // А вот сегодня — наломал, как видно, дров» [11].
История выражения у последней черты неясна. В «Словаре современных цитат» К. В. Душенко называет источником данного оборота название романа М. Арцибашева «У последней черты» (1910–1912), отмечая, однако, что это словосочетание встречается гораздо раньше: «Отчего мне так грустно? // Я стою у последней черты» (К. Бальмонт, 1903) [12]. Можно вспомнить ещё название романа В. П. Пикуля «У последней черты» (1979).
Высоцкий дважды использует это выражение, меняя предлог у на до. Если предлог у в контексте выражения обозначает приближение к какому-либо пределу, то до «Ты своё отгулял до последней черты, // Но и я попетлял на таких вот, как ты» («Я ещё не в угаре...»); «Мне судьба — до последней черты, до креста // Спорить до хрипоты (а за ней — немота)» («Мне судьба...»). В первом примере вновь наблюдается характерный для Высоцкого приём совмещения прямого и переносного значения единицы: под чертой подразумевается ещё и последний штрих в чертеже самолёта («Ты же мне с чертежей, как с пелёнок, знаком…»).
Иногда у Высоцкого КВ как бы «растворяется» в строке стихотворения, о его наличии говорят лишь сигнальные семы, а также общее контекстное окружение: «Да здравствует новая школа! // Учитель уронит, а ты подними!» В этих строчках «Гимна школе» из телефильма «Наше призвание» слышится КВ Н. А. Некрасова Сейте разумное, доброе, вечное! Доказательством тому может служить семантическая близость глаголов сеять и ронять, а также сама авторская идея, частично заключённая в строках: «Так взрасти же нам школу, строитель, — // Для душ наших детских теплицу, парник». Таким образом, учитель сравнивается с сеятелем, роняющим зёрна просвещения в детские души.
Вл. И. Новиков, рассуждая о необходимости создания условий для посещения могилы В. Высоцкого, говорит, что объективно Высоцкий оказался «живее всех живых» [13]. В стихотворении «Памятник» поэт, образуя трансформу по модели путём замены компонентов антонимами, использует это КВ В. Маяковского для характеристики состояния своего лирического героя — монумента: «Мне такое не мнилось, не снилось, // И считал я, что мне не грозило // Оказаться всех мёртвых мертвей».
КВ С. Есенина Всё пройдёт, как с белых яблонь дым запомнилось во многом «благодаря яркости и необычности формы» [14]. Употреблённая мимоходом в насыщенной жаргонизмами речи простого вора есенинская фраза окрашивает её в романтические тона: «Но однажды — всыпались, и сколько мы ни рыпались — // Всё прошло, исчезло, словно с яблонь белый дым» («Красное, зелёное»).
Х. Пфандль считает, что Высоцкий здесь «подчёркивает близость есенинского сочинения к “блатной” среде <…> В то же время он выбирает есенинский текст, нетипичный блатному миру, учитывая тем самым культурный уровень слушателей» [15].
Довольно часто КВ в поэзии В. Высоцкого, являясь изобразительно-выразительным средством, выполняют, к тому же, и текстообразующие функции. Это связано со спецификой самого поэтического текста, в котором все его составляющие в той или иной степени участвуют в передаче различной информации.
Так, уже отмеченное нами КВ является зачином. В начальных строках оно перекликается со звучащими в подтексте поговорками Не боги горшки обжигают и На бога надейся, а сам не плошай. Именно эти три выражения и составляют идейный стержень всего стихотворения. Недаром Высоцкий сравнивает добычу нефти с революционным процессом. Интересно сравнить употребление этого КВ в двух стихотворениях — «Тюменская нефть» и «Песня Бродского». В «Песне» оно является элементом концовки: «И будут вежливы и ласковы настолько — // Предложат жизнь счастливую на блюде, — // Но мы откажемся — и бьют они жестоко, — // Люди! Люди! Люди!» Являясь прецедентным знаком, КВ на блюдечке с голубой каёмочкой в контексте стихотворения воскрешает в памяти читателя (знакомого с литературным источником) образ самого автора, неисправимого авантюриста Остапа Бендера, чьим пределом мечтаний и была счастливая жизнь, предложенная на блюдечке с голубой каёмочкой. Сравните у Высоцкого: «Или пляжи, вернисажи, или даже // Пароходы, в них наполненные трюмы, // Экипажи, скачки, рауты, вояжи». Чем, собственно, не Рио-де-Жанейро, о котором так мечтал герой Ильфа и Петрова? Таким образом, контекстуальное контрастирование двух разнотипных устойчивых единиц — перифразы деревянные костюмы и КВ на блюдечке с голубой каёмочкой способствует более глубокому проникновению в авторский замысел. На наших глазах происходит столкновение двух мировоззрений: с одной стороны — тип беспринципного человека, выбирающего лёгкую, полную удовольствий жизнь, не заботящегося об общественном благе, с другой — тип революционного деятеля, с презрением отвергающего эту жизнь, купленную ценой предательства, человека, которого даже угроза смерти (деревянные костюмы) не заставит отступиться от идеи.
Ставшая КВ строка С. Есенина Большое видится на расстоянье в стихотворении Высоцкого «Всему на свете выходят сроки...» выполняет разные функции. Вначале оно появляется только в виде своих сигнальных компонентов: «Он в аварийном был состоянье, // Но и она — не новая отнюдь, — // Так что увидишь на расстоянье — // С испуга можно взять и затонуть». (В стихотворении речь идёт о двух влюблённых кораблях). На то, что перед нами именно «осколок» КВ, а не свободное сочетание слов, указывает и нарушение смысловой логики, характерное и для есенинской фразы: чувство сильного испуга переживается обычно вблизи объекта, а не на расстоянии. В этих строках КВ только передаёт общую ситуацию. Однако в кульминационный момент, когда два корабля переживают своеобразное второе рождение и объясняются друг другу в любви, вторичное появление крылатой единицы уже преследует иную цель — оно служит для «выражения жизненной мудрости, передачи философского смысла» [16]. При этом Высоцкий, расширяя есенинскую фразу, довольно корректно уточняет её смысл: «Большое видится на расстоянье, — // Но лучше, если всё‑таки — вблизи». Таким образом, КВ является своеобразной скрепой между текстовыми фрагментами, соединяет сюжетную канву и идейный замысел.
Значение КВ А. Кольцова Раззудись, плечо! Размахнись, рука! Ашукины не указывают [17]. На наш взгляд, данная фраза может служить своеобразным призывом к скорым, энергичным действиям, выражает широту, размах русской души. У Высоцкого в строчках «Я раззудил плечо — трибуны замерли, // Молчанье в ожидании храня» («Песенка про метателя молота») это КВ, являясь элементом зачина, в образной форме характеризует ситуацию напряжённого начала спортивного соревнования. Раззудеться — слово чисто русское, означает «раззадориться, разохотиться» [18]. Невольно возникающая в сознании читателя ассоциация метателя молота с кольцовским мужиком-косарем добавляет штрихи к портрету главного героя — сильного, бесшабашного спортсмена, который, повинуясь чувству долга, выполняет рекордный бросок молота, однако в душе ему хочется закинуть ненавистный молот «куда подальше». Погружённое в контекст, КВ теряет свою высокую патетическую окраску, чего нельзя сказать об использовании этого же КВ в строчках «Раззудись, плечо, если наших бьют! // Сбитых, сваленных — оттаскивай! // Я пред боем — тих, я в атаке — лют, // Ну а после боя — ласковый!» («Солдатская песня» [19]). Здесь КВ сохраняет свой эмоциональный настрой и начинает строфу, которая является концовочным блоком.
КВ может функционировать в рефрене: «И думал Буткеев, мне челюсть кроша: // И жить хорошо, и жизнь хороша! (конечная трансформа: Кому хороша, а кому — ни шиша!» («Песня о сентиментальном боксёре»); «Хорошо живётся — // Если атаман!» («Проскакали всю страну...»).
В строчках «И нас хотя расстрелы не косили, // Но жили мы поднять не смея глаз, — // Мы тоже дети страшных лет России, // Безвременье вливало водку в нас» («Я никогда не верил в миражи...») поэт с помощью крылатой блоковской строки, помещённой в концовке, выражает своё ощущение времени, сопричастность с трагическими событиями эпохи.
КВ И. С. Тургенева (восходит к стихотворению И. Мятлева) также находится в концовочном блоке и представляет собой своеобразное лирическое отступление. Произведённая Высоцким трансформация данной единицы — замена компонента и расширение состава — существенным образом обновляет её семантику. Выражение Как хороши, как свежи были розы употребляется обычно, «когда с грустью вспоминают о чём‑нибудь радостном, светлом, но давно прошедшем» [20]. Однако в строчках «Как хороши, как свежи были маки, // Из коих смерть схимичили врачи» («Как зайдёшь в бистро‑столовку…») выражена скорее не грусть об ушедшем, а горький сарказм и боль настоящего, трагедия последних лет жизни самого поэта. Появление данного КВ обусловливает смену тональности всего эпизода: бодрый ёрнический тон уступает место горькой философской иронии.
Нередко КВ является отправной точкой для развёртывания всего замысла стихотворения. Так, герой «Песни о сумасшедшем доме» пишет свои записки сумасшедшего, при этом он как бы апеллирует и к Ф. М. Достоевскому, и к Н. В. Гоголю.
КВ маленький человек не только мотивирует замысел двух баллад к кинофильму «Бегство мистера Мак-Кинли», но и лежит в основе всего фильма: «Слушайте забавную историю // Некоего мистера Мак-Кинли — // Не супермена, не ковбоя, не хавбека, // А просто маленького, просто человека» («Баллада о маленьком человеке»); «Мы — маленькие люди, — на обществе прореха. // Но если вы посмотрите на нас со стороны — // За узкими плечами небольшого человека // Стоят понуро, хмуро дуры — две больших войны» («Баллада об оружии»).
— заголовка: «Я к вам пишу» (1972), «», «» (1965) (один из вариантов названия). В последнем примере единица употребляется, к тому же, вместе с обыгрыванием исходного сюжета.
Мы рассмотрели лишь общие закономерности функционирования КВ в поэзии В. С. Высоцкого, опираясь на КВ из произведений русской и советской классики. Следует заметить, что менее остальных изучена текстообразующая функция КВ, их способность к созданию композиционно-тематического целого художественного произведения, в особенности — поэтического. В этом плане произведения В. Высоцкого, насыщенные разнообразными крылатыми единицами, представляют несомненный интерес для исследования.
Примечания
[1] См. соответственно: Поэтическая фразеология Высоцкого // Мир Высоцкого: Вып. I. С. 159–176; Pfandl H. Textbeziehungen im dichterischen Werk Vladimir Vysockijs. München, 1993.; Евтюгина А. А.
[2] Шулежкова С. Г. Крылатые выражения русского языка, их источники и развитие. Челябинск: Факел, 1995. С. 21–22.
[3] Там же. С. 186.
[4] Высоцкий В. С. / Сост. С. В. Жильцов. [Б. м.]: Вельтон: Б. Б. Е., 1994.
Прокофьева А. В. Композиционные функции крылатых единиц А. С. Пушкина в поэтических произведениях В. Высоцкого: (К проблеме внутритекстовых связей) // Пушкин: Альм. Вып. 2. Магнитогорск: МаГУ. [В печати].
[6] Шулежкова С. Г. // Материалы к словарю «Крылатые выражения из области искусства». Вып. 1. Магнитогорск: МГПИ, 1994. С. 77.
[7] Шулежкова С. Г. Крылатые выражения русского языка... С. 186.
[8] Здесь и далее произведения Высоцкого, кроме особо оговоренных случаев, цит. по: Сочинения: В 2 т. Екатеринбург, 1997. Ссылки не оговариваются.
[9] Бирих А. К., Мокиенко В. М., Степанова Л. И. Словарь русской фразеологии. СПб.: Фолио-Пресс, 1998. С. 50.
Ашукин Н. С., Ашукина М. Г. Крылатые слова. М.: Правда, 1986. С. 559.
[11] Интересные наблюдения над интертекстуальными включениями в данном стихотворении сделал Х. Пфандль (Пфандль Х. // Мир Высоцкого. Вып. I. М., 1997. С. 241–243).
[12] Душенко К. В. Словарь современных цитат. М.: Аграф, 1997. С. 20.
[13] В Союзе писателей не состоял...: Писатель Владимир Высоцкий. М., 1991. С. 187.
[14] Шулежкова С. Г. Крылатые выражения русского языка... С. 187.
Пфандль Х. Указ. соч. С. 238.
[16] Шулежкова С. Г.
[17] Ашукин Н. С., Ашукина М. Г. Указ. изд. С. 543.
[18]
[19] Цит по: Высоцкий В. С. Собрание соч.: В 7 т. Т. 4. С. 179.
Ашукин Н. С., Ашукина М. Г. Указ. изд. С. 291.