6 августа 1968 года
село Выезжий Лог Красноярского края-станция Отдых Московской области
Здравствуй, однако! Венька! Мы тут думали-думали и решили: надо Веньке написать все как есть, без экивоков... Золотухин в данный момент возлежит на раскладушке, благодушный и похмельный. А я с завистью гляжу на него и думаю. "Эх! - думаю я. - Нет среди нас Веньки и баб. А жаль!"
Я ведь, Венька, в Москве был. Красиво там, богато, многолюдно. Но где ни шастал я, а тебя не встретил. Был на сельхозвыставке и... всяко. Теперь снова тут. Живем мы в хате, построенной на месте сгоревшей тоже хаты. Есть у нас раскладушки, стол и бардак, устроенный Золотухиным. Как истый деревенский житель, он живет в ус не дует и поплевывает на грязь, неудобства, навоз и свинцовые мерзости деревенской жизни. А я умираю. Во дворе у нас живет свинья с выводком. Иногда она заходит к Золотухину на огонек и чувствует себя очень уютно. Сортир у нас порос картофелем, и мы туда не ходим.
Теперь о творческих планах. Думаем послать всех к... и приехать на сбор труппы, как ни в чем не бывало. А ведь бывало, Венька, ох как бывало! Только теперь мы по-настоящему оценили твой с Любимовым литературный талант и Любимова с тобой режиссерские качества. Можаев перед вами - нуль, Назаров перед вами - г...
Кстати, как твои армейские успехи.. Может, мы и пишем-то напрасно? А? Но... Валерка замахал руками и воскликнул: "Не может быть! Евреев в армию не берут, хотя после событий на Ближнем Востоке это пересматривается". Я-то думаю, что армия без тебя обойдется, но ты, по-моему же, без армии зачахнешь.
У нас утонул один шофер деревенский, и еще один утонул раньше того, который утонул сейчас.
Прости за информацию. Далее. Снимают медленно и неохотно. Меня просто совсем медленно. Золотухина несколько скорее, но все равно. Настроение у нас портится, и на душе скребут кошки во время каждой съемки. Я написал две хреновых песни, обе при помощи Золотухина. У него иногда бывают проблески здравого смысла, и я эти редкие моменты удачно использую.
Эта наша поездка наз<ывается> "пропало лето". Еще пропал отдых, настроение и мечты. Хотел я что-нибудь скаламбурить, но юмора нет и неизвестно. Пообщаюсь с тобой - напитаюсь. Передаю стило Золотухину!
<...>
и сохнем тут без удобств и информации. Привет всей твоей семье от нас! Не забывай и другим не давай.
Высоцкий, Золотухин