Вспоминая Владимира Высоцкого
"От Высоцкого шел импульс Жизни" (Людмила Гурченко)

"От Высоцкого шел импульс Жизни" (Людмила Гурченко)

Я счастлива, что живу и слышу имя Владимира Высоцкого, вот так запросто произнесенное с телеэкрана. Его песням никогда не предоставлялись средства массовой информации. А их знают миллионы и миллионы советских людей! Феноменальная история в нашем веке.

В самом начале 60-х годов, когда английская четверка "Битлз" еще не затмила славы Брижжит Бардо и на фильм "Бабетта идет на войну" у кинотеатров стояли длинные очереди, у нас в стране появился молодой человек с гитарой, небольшого роста, странный, простой, загадочный, доступный, эксцентричный, неординарный, нетрадиционный. Своим появлением он на целое десятилетие опередил плеяду великолепных "антигероев" американского кино: Роберта де Ниро, Аль Пачино, Дастина Хофмана. Но не был замечен, не был поддержан.

"... Я считал махоркою окурок с-под платформы черт-те с чем напополам...". "От стужи даже птицы не летали...". "Родителей моих в ту зиму ангелы прибрали, а я боялся, только б не упасть...". "Блокада затянулась, даже слишком". Ведь это точно про наше поколение голодных детей войны. "Блокада затянулась, даже слишком". Вот это "даже слишком" - с ума сойти как точно. Во время той массовой катастрофы дети были сдержаны, мужественны, без всяких неврозов. Наоборот, с эдаким взрослым бахвальским юморком на голодный желудок: "умираем, но смеемся".

"на ребрах". Сейчас даже неловко молодежи, оснащенной современной звуковой техникой, об этом рассказывать. Пленка рентгеновских снимков использовалась для пластинок. Глянешь на просвет, а на ней легкие, ребра, хребет. Насадишь пластинку на штырь диска, она закрутится, спотыкаясь, и, счастливая, слушаешь такие вот "высоцкие" песни про нас, про войну...

Я узнала, что автор этой песни - молодой театральный артист Владимир Высоцкий. В кино не снимается. А через некоторое время у меня появилась пленка с его песнями. Слушала я их много-много-много раз. И представлялся мне исполнитель здоровым молодцем, с бицепсами и золотой фиксой во рту. Вот у него может быть такой мощный, хриплый, надрывный, истинно мужской голос. Больше всех мне нравилась песня "Но тот, кто раньше с нею был". Интересно: ведь больше о "нем" ничего не сказано, а какая угроза. Лицо у "него" бугристое, пористое, с большим носом и маленькими голубыми глазками. Страшно. С тех пор как я познакомилась с Володей Высоцким, где бы мы ни встречались, он, взглянув в мою сторону, пел: "Но тот, кто раньше с нею был..."

А познакомились мы в 1962 году в шумной разношерстной компании, в красивой большой квартире, где хозяин иногда устраивал вечера гастролеров-развлекателей. У меня был такой период жизни, когда в кино работы давно не было, а времени свободного ого-го сколько. Куда только судьба не заносила! В той компании я уже отвыступала и числилась актрисой вчерашнего дня. Володя Высоцкий приехал с гитарой в сопровождении нескольких друзей. Хоть уже и знала, что внешне Высоцкий совсем не такой, каким его представляла, у меня все равно была надежда, что я увижу, подсмотрю в нем что-то особенное. Нет. У меня было разочарование.

Но недолго. Потому что как только он поздоровался со всеми, перебросился несколькими словами с хозяином дома, он тут же запел. Пел, что хотел сам. Пел по заказу. Пел беспрерывно. Казалось, для него главное то, что его слушали. Слу-ша-ли! Впечатление было как от взрыва снаряда. Да нет, если бы он не пел, он бы просто сошел с ума от внутренней взрывной эмоциональной энергии. Такое было второе впечатление. А сейчас я думаю, что он не мог найти нужного равновесия из-за огромной внутренней непрекращающейся работы, когда... ну нет сил посмотреть на себя со стороны. А вот так, будучи самим собой, выпотрошенным, усталым, непарадным, рисковал многих разочаровать. Он все время был обращенным в себя и в то же время незащищенным, как на арене цирка. Он чувствовал, что надо удивлять, но одновременно и понимал, что этого ему не простят.

Потом его рвали во все стороны, что-то говорили, пожимали ему руки. Но были лица и высокомерные, равнодушные.

"Перестаньте, увольте, эти песенки, эти темочки!", "Высоцкий - это для плебеев". Милые, дорогие товарищи, которые в жизни сами ничегошеньки не сделали, а только бальзамировали, хоронили, парализовывали прекрасные порывы жестокими, беспощадными фразами! Именно так во все времена поступали со всеми "иноходцами"-новаторами. И ваши высокомерные лица - только доказательство их точной позиции. А про что Высоцкий должен был петь? На какую "темочку"? Про то, чего не ведал, не пробовал, не трогал? Ведь через несколько лет ваши же лица перестроились в почтительные, кроткие и одобряющие: "Да, Высоцкий - это явление, придраться не к чему". Придраться не к чему. Значит, придраться все же хотелось. Эх...

К сожалению, с Володей Высоцким мы не встречались ни на съемочной площадке, ни на сцене. Жаль. Там много узнаешь истинного и сокровенного. В жизни общались в самых различных ситуациях, при самых неожиданных обстоятельствах. В тот вечер, когда мы познакомились, он сказал, что ему приятен мой выбор песни "Но тот, кто раньше с нею был" и что он ее тоже любит. Но разговор у нас не получился. Наверное, потому, что я засыпала его комплиментами, "охами" и "ахами", а он на глазах съеживался и терялся. В общем, не получилось. Сейчас я с грустью сознаю, что не могу воспроизвести ни одной острой образной фразы, равноценной его песенным, которую бы он произнес просто так, в разговоре. Наверное, да наверняка, он блистал остроумием в компании ближайших друзей. Но мне этого не досталось. Со мной он был всегда корректным, немногословным, очень доброжелательным. С первой встречи он был мой товарищ. И от этого нам всегда было просто и легко.

Все, что связано с именем "Высоцкий", стало сейчас бумом. Недавно держала в руках сценарий о Высоцком, но не решилась принять участие в съемках. Не решилась спеть песню Высоцкого на телевидении. Что-то внутри сдерживало. Думала, может, пусть лучше тайный островок с названием "В. В." в моей душе останется нетронутым. Но Жизнь! Разве ее срежиссируешь? Вчера все серо, безнадежно. Сегодня чистое небо и светит солнце. И хочется жить! И до боли в душе не хватает его! Нет. Сказать про Володю - дело святое.

К тому 1966 году имя Высоцкого начинало обрастать пестрыми историями и событиями. А у меня они никак не связывались с Володей, чуть потерянным, непобедоносным, совсем не суперменом. Да мало ли что обо всех артистах говорят! На съемках того фильма в перерывах Абдулов пел новые и новые песни своего друга. Они сыпались, как из рога изобилия. Такие эксцентричные, такие полярные, такие неожиданные. Пусть тот фильм закончился провалом, но запомнился он мне песнями Высоцкого. "Ну и беда мне с этой Нинкою..." - пела вся съемочная группа. Потом многие картины вспоминала по Высоцкому. А, это та, где из кабины звукооператора раздавалось: "Так отпустите, плачут дома детки, ему же в Химки, а мне в Медведки!" А вот та картина вся пронизана "Охотой на волков".

В то лето 1966 года Володя Высоцкий, Сева Абдулов и я с дочкой Машей оказались в очереди ресторана "Узбекистан". Стояли мы бесконечно. Перед нами все проходили и проходили какие-то люди в черных костюмах. Это было время, когда после "Карнавальной ночи" случилась долгая пауза и меня уже не узнавали. А Володю еще не знали в лицо - фильмы, фотографии его были впереди. Вот, вот... Он вел себя спокойно. Я же нервничала, дергалась: "Ужас, а? Хамство! Правда, Володя? Мы стоим, а они уже, смотри! Вот интересно, кто они?" Потом мы ели во дворике "Узбекистана" вкусные национальные блюда. И только ели. Никогда в жизни я не видела Володю нетрезвым. Это для меня легенда. Только в его песнях я ощущала разбушевавшиеся, безбрежные родные русские загулы и гудения. А вскоре он мне спел:


А люди справедливости хотят:
Мы в очереди первые стояли,
А те, что сзади нас, - уже едят... 

А потом женитьба на красавице Марине Влади, поездки в Париж и обратно и слухи. Видели, что теперь он носит кепку в клеточку и что машина у него заграничная. Говорили, что изменился.

его вместе с Мариной. Они были на фирме "Мелодия". Богиня экрана обаятельно, делово, с напором доказывала, что нужно выпустить "гран-диск Волёди". "Мариночка, Мариночка", - останавливал ее Володя своим чудным голосом. Да, действительно, Володя был другим. Красивым, высоким, и неземная Марина не казалась рядом с ним большой, затмевающей. И пел по-другому. В его голосе появились такие нежные, щемящие обертоны... "Волёдя, спой еще! Ой, Волёдя, шьто ты со мной делаешь!" И обнимала его, и голову на плечо ему укладывала. И хотя у нас такие отношения "на людях" не очень-то приняты, но от этой пары исходило такое сияние, что - ну не знаю - если на свете и есть настоящая любовь, то, ей-богу, это она!

... Уже с гипсом по бедро меня отпустили домой, позади остались операции, а надежды на то, что смогу двигаться, как раньше - никакой. Боли, снотворные, уколы, бессонница, ну просто измучилась. А главное, иссякла вера в свои силы.

В десять вечера раздался звонок.

- Привет, это Абдулов. Тебя уже выписали? Через час мы с Володей будем у вас.

О боже, зачем? Мы давно с Володей не встречались. Он никогда не видел меня вот такой, без котурнов и плюсов. Втайне я молилась, чтобы гости куда-нибудь завеялись. В одиннадцать их не было, и я успокоилась. Тут одна важная деталь. Ниже этажом, под нами, жили соседи, и если на часах 23.03 и в нашей квартире звуки, а у меня муж пианист, или кто-то пришел на каблуках, - тут же звонок: "Прекратите движение". Если через десять минут мои гости не переходили на шепот - еще звонок. Ну а потом и личное посещение, и... В общем, это - жизнь, да какая там жизнь - постоянный страх и унижение за годы в той квартире на Маяковской вошли в поры, в сердце. И вдруг бы пришел Володя! Да еще бы в одиннадцать! Да еще бы с гитарой! Лежу, все последствия предвижу, проигрываю, мысленно уже пишу оправдательное письмо в ЖЭК. Но гостей, слава богу, нет. Моя мама, сделав все по хозяйству у нас, пошла к себе домой. И этого она не может себе простить и понять не сможет никогда - ну почему именно в тот вечер она ушла?! Ни вчера, ни завтра, а именно в тот вечер. Ведь именно в тот вечер в двенадцать часов ночи пришел Володя Высоцкий. И конечно, с гитарой. Очень красивый и возбужденный. В тот день он вернулся после месячной поездки с Мариной Влади по Америке. В Москве его встречали любимые друзья. Сказал, что было интересно, много любопытного, непривычного. Но конкретных красочных картин у него не запечатлелось. Я только подумала: хорошо бы увидеть Диснейленд. И еще: хорошо там, где нас нет. И еще я думала о том, что Володя, женившись на француженке, мог бы жить в Париже; и в Америке, и в любой стране. Но нет. Может быть, его ох какая загадочная русская душа и актерская интуиция прошептали ему, что проверять правоту своих взглядов и трудов можно лишь в своей стране, среди своего народа?

Но тот, кто раньше с нею был,
Меня, как видно, не забыл...

голоса. "Идет охота на волков, идет охота-а-а". "Протопи - не топи, протопи - не топи-и-и". "А на нейтральной полосе цве-ты-ы-ы". "Часто нас заменяют другими, чтобы мы не мешали вранью-ю-ю". "Я скачу, но я скачу иначе-е-е". "Я коней напою, я куплет допою-ю-ю".

Он ничего не спросил меня о травме. Он просто в первый день своего приезда пришел туда, где был особенно нужен.

"современный"? Все, что рождает в человеке силу поднять голову, идти дальше, верить в себя и людей, все, что рождает и дарит импульс Жизни. От Высоцкого шел импульс Жизни. "Современный" - это Владимир Высоцкий. Он слишком тонко понимал причины усталости и апатии человека, не способного больше к борьбе, к сопротивлению. Он не сочинял песен про звездную, нереальную жизнь. Он видел многое несовершенное на земле. Земной, доступный и свой. Казалось бы, все так просто - взять и написать про то, что вокруг, бери и пиши. Ан... И больше такого Володи Высоцкого нет.

В три часа я шепнула Маше, которая с огромным интересом глазела на легендарного Владимира Высоцкого: "Посмотри с балкона, горит ли свет у соседей внизу?"