Печатается с разрешения автора
Дата публикации – 21.07.2011 г.
Оригинал статьи расположен по адресу: http://v-vysotsky.com/vospominanija/Tarasov/text.html
О Владимире Высоцком вспоминает
Сергей Сергеевич ТАРАСОВ
М. Ц. – Вы были автором сценария кинофильма "Вертикаль". С Высоцким Вы познакомились именно во время съёмок?
С. Т. – Именно тогда. С этим фильмом вообще была очень сложная история, его должен был снимать другой режиссёр, Коля Рашеев, который потом снял "Бумбараша". Это был мой диплом, а режиссёр написал чудовищный сюрреалистический сценарий по моему нормальному. Мой мастер был Алексей Евгеньевич Габрилович, и я думал, если ему такой ужас попадётся, это будет стыд и позор.
Дело в том, что когда Серёжа Параджанов снял "Тени забытых предков", то все ошалели и стали подражать ему – дескать, они тоже так могут, но так мог только Серёжа. И вот Коля Рашеев... Там, например, начало было такое: Красная площадь, лежит какой-то трос и по площади ползут два альпиниста. И там всё было вот такое.
Я плюнул на это дело и уехал из Одессы, где это снималось, в Москву, весь такой печальный и грустный. А мне позвонил директор картины: "Тут два парня есть, один из них занимался горным туризмом". Этот "турист" был Слава Говорухин. Я им дал почитать сценарий, они диплом должны были делать.
И вот отпуск у меня, я поехал сперва в горы, а потом отправился смотреть материал – и пришёл в тихий ужас. Этот фильм – он получался ни про что и ни о чём. У Володи Высоцкого борода приклеена, играть ему нечего... Вдрызг я расстроился. Иду я мимо тонвагена и вижу – Володя стоит и говорит мне: "Вы автор сценария?" – "Да". – "Дайте я Вам спою". Я говорю: "Да нет, не хочу".
Короче, он меня почти силком затащил в тонваген и спел мне – не всю, не целиком, – песню "Здесь вам не равнина..." И я, не дослушав до конца, рванул к режиссёрам, они на веранде отдыхали. Я им сказал: "Про материал я даже говорить ничего не буду, но фильм получится, если вы туда вставите песни Высоцкого".
А у меня это, в принципе, уже было – там в сценарий были заложены идеи зонгов. Правда, совсем не о том, о чём спел потом Володя, но принцип был заложен в сценарии. Я говорю: "Если вы разобьёте это всё по этапам, и всё это будет перемежаться песнями Володи, то фильм получится". И так оно всё и вышло.
А потом, когда уже принимали картину, я приехал в Одессу и сказал им: "Ребята, а хорошо бы закончить всё это дело тем, что герои растворяются в толпе и превращаются как бы в неизвестных солдат". И они всё это приняли, а Володя написал песню "В суету городов..."
М. Ц. – Следующая картина С. Говорухина – "День ангела" – тоже была по Вашему сценарию. Там участие Высоцкого никак не планировалось?
С. Т. – Насколько я знаю, нет. Потом мне Говорухин предложил написать сценарий и к следующему своему фильму – "Белый взрыв", но я уже отказался, я уже занялся своими делами, поступил на режиссёрские курсы и так далее.
М. Ц. – В дальнейшем Вы с Высоцким встречались в работе ещё несколько раз...
С. Т. – В 1971 году я снимал свой первый полнометражный фильм, он назывался "Петерс", потом он получил приз на всесоюзном фестивале. Я пригласил Борю Хмельницкого, он у меня играл там идейного анархиста и, кстати, изложил по своей роли всю программу анархистов. И ещё я на пробы пригласил Володю Высоцкого, я очень хотел, чтобы он у меня сыграл Бориса Викторовича Савинкова.
Проба была такая: сидела машинистка и печатала программу "Союза защиты родины и свободы", который Савинков организовал. А Володя в роли Савинкова ходил и диктовал ей: "Пишите. Первое. Свержение Советской власти..." Это не провокация была, просто это действительно было в документах. Это всё события 1918 года, когда в Москве был левоэсеровский мятеж, они захватили ВЧК, Дзержинского. Они хотели расстрелять его, но Мария Спиридонова сказала, что, дескать, нельзя, мы же вместе революцию делали. Большевики, зато, потом всех порешили...
Мне в руки попали все документы, которые вообще никому не давали, в том числе, программа партии левых эсеров, и я с идиотской радостью хотел, чтобы это всё прозвучало с экрана. Савинков в кино остался, правда, программу он с экрана не говорил, а Высоцкого не осталось. Начальство посмотрело пробы и сказало: "Никакого Высоцкого" – и его отвели. В итоге у меня Савинкова сыграл ленинградский актёр (Сергей Полежаев, – М. Ц.), и получилась проходная роль. Сами понимаете, как бы эту роль сыграл Высоцкий.
После этого мы сидели втроём – Боря Хмельницкий, Володя и я – в гостинице "Рига". Утром, как сейчас помню. Скатерть была белая, но не залита вином. Володя говорит: "Да пошли они все к чёрту, надоела вся эта политика". Тогда я говорю: "Ребята, а давайте придумаем какую-нибудь историю. Не про нас совсем, а что-нибудь романтическое, о любви". А я к тому моменту уже прочитал балладу о Робин Гуде и предложил им.
Кто-то из них – не то Боря, не то Володя – говорит: "Это надо начать из современности. Сидит шут в современном костюме и поёт на развалинах замка". Я говорю: "Правильно. Вот, Володя, ты как раз эти баллады для фильма замечательно напишешь. Только надо подумать, как сделать так, чтоб эти баллады никого не затрагивали, чтоб фильм разрешили".
– телевизионный фильм "Морские ворота" по классическому латвийскому роману. Я очень хотел, чтобы Володя там снимался, но сниматься он не мог, а в той роли снялся Толя Васильев с "Таганки", а Володя написал четыре песни, которые пел Толя. Они уже были записаны, но мне тамошние руководители кино сказали: "Ну знаете... Высоцкий... Давайте Вы лучше поедете в Москву и поговорите с кем надо, чтоб потом у картины не было неприятностей".
Поехал я в Москву и целый день просидел в приёмной Стеллы Ивановны Ждановой, она была заместителем Председателя Гостелерадио. Она меня так и не приняла, но сказала: "Высоцкого никогда на телевидении не будет". У меня не было выхода, и я попросил Юру Визбора написать песни для фильма. Ничего, неплохие песни, их даже в концертах иногда поют до сих пор, но это, конечно, совершенно не Володин уровень.
После этого мы, наконец, приступили к "Робин Гуду". Сниматься Володя там не мог, потому что собирался во Францию. Я попросил его написать баллады на общечеловеческие темы – о любви, о ненависти, о времени, чтобы не было там никакой политики. Но у него же всё равно это звучало: "Торопись! Тощий гриф над страною кружит..." И все эти аллюзии...
Он мне присылал баллады, одну из них прислал из Парижа, он там над ней работал. Короче говоря, всё шло замечательно. Помню, я его даже спросил: "Ну что, пропустят нас?" А у него ведь как было? С кем-то из очень высоких чинов он посидел, спел – и тогда он был в фаворе недели две. А потом он спел что-то не то – и его опять запрещают. Мне он ответил: "Да, сейчас всё в порядке".
Мы картину сняли, вошли туда все шесть баллад. В Риге фильм приняли, хотя на меня как-то косо поглядывали. Приезжаем в Москву, показываем фильм ещё до сдачи в Доме кино. Володя там был, Марина Влади, из посольства французского пришли люди. Смотрели, – сказали, как всё хорошо и замечательно, а мне Володя на ушко говорит: "Завтра картину не примут". – "Да ты что?! Почему?!" – "Не примут".
Что-то там произошло... Короче, начинается просмотр, сидят все чины киношные во главе с зампредом Павлёнком. И только начался фильм, пошла первая баллада, уже шепотки пошли: "Опять Высоцкий!"
После просмотра – обсуждение. "Это полное безобразие. Хрип какой-то!" И все – как по команде. Я встал и из зала вышел. Они без меня пригласили монтажёршу вырезать баллады. И даже помощниц у неё не было, потому что девочки отказались участвовать в этом деле и вырезать баллады Высоцкого.
"Баллада о любви" – что там играть было? Там слова такие, что все вздрагивали. Как любовь играть под это? Зачем? Я до сих пор тот вариант фильма не видел, я принципиально не смотрел.
Картине дали сперва четвёртую категорию. Потом по прокату в Латвии дали уже вторую категорию, а потом месяца через три по Союзу дали уже высшую. Прокат был совершенно бешеный.
Восемь лет после этого мне кино не давали снимать, но, правда, я снял в Белоруссии телевизионную картину.
А потом, когда Володя умер, мне позвонил один крупный чин. Выпивши он уже был или не выпивши, сейчас не могу сказать, но только сказал он: "Ну вот, теперь снимай своего Высоцкого". Может быть, текст не совсем такой, но смысл этот. Но я понял из этого одно – я могу использовать баллады Высоцкого.
А с другой стороны, как я могу их использовать? Они все точно были сделаны под определённый фильм. Какое ещё можно сделать кино, чтоб их использовать? Мама родная – а "Айвенго"?! Там же практически те же самые герои – ну и ещё Ричард Львиное Сердце, принц Джон и так далее.
там прокат был.
А потом, когда наша "перестройка" замечательная началась, то позвонили мне с первой программы телевидения: "Мы хотим показать Вашу картину "Стрелы Робин Гуда". Не могли бы выступить?" Я говорю: "Вы знаете, у меня есть копия этого фильма, моя копия". Её должны были смыть, но не смыли – мы её с монтажёршей по частям выносили со студии и клали в багажник моей машины. И так у меня эта копия и лежала, и сейчас, кстати, лежит.
И вот я им говорю: "Ребята, у меня есть копия авторская. Чего Вы будете показывать другое?" И я им отдал ту копию, и они её показали. Тут же сразу на "Горбушке" выпустили двойной такой складень: один вариант – с музыкой Паулса, другой – с Высоцким.
М. Ц. – Каким Вам запомнился Высоцкий?
С. Т. – Ну, другом он мне не был, но он был, что называется, парень с нашего двора. Мы понимали друг друга, понимали, кто хороший человек, а кто не очень. Тогда была совсем другая атмосфера и другие отношения.
Беседу вёл Марк Цыбульский (США)
(Copyright © 2011)
Примечания
ТАРАСОВ, Сергей Сергеевич Всесоюзного государственного института кинематографии (ВГИК), Высшие курсы сценаристов и режиссёров (1969). С 1958 г. – ответственный секретарь секции кино Международного Союза студентов, до 1960 г. – старший инспектор в отделе кадров Минкульта СССР, зам. директора студии "Диафильм", до 1963 г. – зам. заведующего отделом кинопоказа Центрального телевидения, с 1963 г. – член сценарно-редакционной коллегии Комитета по кинематографии при Совмине СССР, главный редактор ТО "Юность" (к/ст "Мосфильм"), с 1971 г. – режиссёр-постановщик киностудии "Мосфильм".
"Петерс", "Морские ворота", "Стрелы Робин Гуда", "Чёрная стрела", "Баллада о доблестном рыцаре Айвенго", "Рыцарский замок", "Юрий Долгорукий" и др. Автор сценариев к фильмам "Вертикаль", "День ангела", "Ричард Львиное Сердце", "Потапов, к доске!" и др. Заслуженный деятель искусств России. Живёт и работает в Москве.